Рождение ярости Гион

ле Гион Илья

— Это Юлиус Коллин. — узнала юношу Серрара. — Его же еще не посвятили в громовержцы, чего он тогда напялил на себя эту форму?

— Просто грозы давно не было, вот и не могут его посвятить. — проговорил Инго.

Каждому в городе были известны имена всех громовержцев. И это не удивительно, ведь их было всего трое. Глава ордена — Зенон Таранис. Остальные же двое — Харон Орестес и Финис Коди. И вот, совсем недавно был объявлен четвертый громовержец — Юлиус Коллин. Это была главная новость, которая разнеслась по всей империи. У ордена вот уже десять лет не было пополнения. Некоторые даже утверждали,

что громовержцам приходит конец, и что новых рекрутов им уже не видать. Но новость о новом громовержце развеяла эти сомнения. Все с нетерпением ждали грозы, так как все права громовержца принимаются только при вспышках молний и раскатах грома. Но рождение принца затмило все эти ожидания.

— Я и забыла совсем про него. Мы ведь хотели посмотреть церемонию посвящения, помнишь. — сказала Серрара.

— Вряд ли нам удастся это сделать. Она ведь проходит на верху башни громовержцев, и мы все равно не сможем туда забраться. — проговорил Инго, наблюдая за тем, как Харон ковыляет по сцене и топает в ярости своими короткими ногами.

— Как ты можешь называть себя громовержцем, когда не способен контролировать даже маленькую тучку?! — бушевал Харон.

— Да я же сказал тебе, что тут летала оса, и я не смог сконцентрироваться. — оправдывался Юлиус.

— А вот я сейчас как возьму, да пульну в тебя ядром, вот тогда научишься конце…конце…Тьфу! КОНЦЕРТИРОВАТЬСЯ!

— Это, похоже, надолго. — прошептала Серрара. Выпрямившись, она оглядела зрительские ряды. — Не стоит упускать такой шанс. Пойду, прогуляюсь по рядам. — и она направилась к ближайшей группе людей показывать свой особый магнетизм, который за место мечей и шлемов, действует только на золотые монеты.

Тем временем искусственное грозовое облако, которое было создано с помощью природной воли, стало понемногу рассеиваться.

— Ну смотри, что ты наделал! — Харон указал пухлым пальцем на облако. — Все представление испортил!

— Так может ты это исправишь? Давай, восстанови его. — скрестив руки на груди, проговорил Юлиус.

— Сукин сын! — потряс кулаком Харон. — Ты прекрасно знаешь, что я не умею…что у меня другая особенность воли.

— Тогда кончай орать, раз не знаешь, как это тяжело. — Юлиус смерил Харона пронзительным взглядом. Встав на колени, он опустил обе руки на помост. В этот момент снова раздался раскат грома, и его гербовая туника, которая была надета поверх синих доспехов, начала колыхаться. Еще один раскат и тело громовержца оторвалось от земли. Выпрямившись, Юлиус завис в воздухе с раскинутыми в стороны руками. Его волосы поплыли в разные стороны, как если бы он находился под водой, плавно колыхаясь в порывах невидимых волн. Темная туча тут же начала увеличиваться в размерах, а отверстия, через которые прорывалось солнце, быстро затянулись.

Фыркнув, Харон повернулся к публике. Его ядра уже поднялись в воздух, но уже не крутились как нимф над его головой, а зависли на безопасном расстоянии. Представление продолжилось, но в голосе громовержца уже не было того энтузиазма, с которым он выступал до того, как ему на голову свалились шары.

Инго оглянулся, чтобы посмотреть, как идут дела у сестры. Ища глазами ее пурпурный наряд, он повернул голову налево и тут же замер в паническом страхе. Наблюдая

за ссорой двух громовержцев, он совсем не заметил, как к нему подошел человек в коричневом кожаном камзоле. Его голову венчала широкополая шляпа с острым концом, а половину лица скрывала повязка. Но главной причиной, почему Инго тут же захотелось убраться от него подальше, был герб виде двух обвивающихся роз, одна из которых была без шипов. Это был герб цепных ведьм, а значит перед ним стоял один из охотников за головами, которые служат им.

Уже собираясь уходить, Инго вдруг заметил кошелек, который висел на поясе головореза. Жажда легкой наживы тут же взяла вверх над чувством самосохранения. Убедившись, что хозяин полностью поглощен представлением, Инго быстро потянулся к кошельку. Но не успел он и глазом моргнуть, как его руку тут же перехватила рука в кожаной перчатке и прижала к перилам арены.

— Что это тут у нас? — приглушенным, из-за повязки голосом проговорил охотник за головами. — Хотел показать какой-то фокус с моим кошельком?

— Ничего я не хотел. — начал оправдываться Инго.

— А я думала, что арлекины не могут разговаривать. — прошептал другой голос у него над ухом. Повернувшись, Инго увидел высокую женскую фигуру, полностью облаченную в шипастые доспехи. Белые волосы, которые непослушными прядями свисали с головы, полностью закрывали ее лицо. Но даже так, Инго увидел сквозь них выжженные глазницы.

— Я…я… — начал заикаться Инго. От страха он потерял дар речи. Перед ним сейчас стояла настоящая цепная ведьма!

— Не бойся, детей мы не трогаем. — голос ведьмы совершенно не подходил ее устрашающему виду. Он был каким-то потусторонним, и отдавался сильным эхом.

— Это ребенок? — переспросил охотник за головами. — А с виду вроде взрослый.

— Отпусти его. — спокойным голосом проговорила ведьма.

Тут же Инго почувствовал, что его руку больше никто не держит, а значит он может уйти. Но страх уже прошел, и им завладело любопытство. Не каждый день удается поговорить с цепной ведьмой. Сейчас, успокоившись, он смог лучше ее рассмотреть.

Очень высокая, она была облачена в массивные железные латы, а по всему поясу у нее болтались десятки тонких цепей, которые походили на железную юбку. В руках она сжимала двуручный меч. То, что он сначала принял за волосы, оказался кусок савана, который придерживался железным обручем, похожим на корону. Эта ткань полностью закрывала голову, и лишь два вертикальных надреза открывали черты ее лица. Через них можно было разглядеть белоснежную кожу и выжженные глазницы.

В голове у Инго тут же завертелись тысячи вопросов. Решив, что другого шанса поговорить с ведьмой у него не будет, он произнес:

— А как вы узнали, что я ребенок?

— Твой голос. Он детский. — спокойно ответила ведьма. — А еще, только ребенок решит украсть деньги у палача.

— Но как вы узнали? Вы же слепая. — удивился Инго.

— С чего ты взял? — по ее голосу невозможно было определить разозлилась ли она или нет.

— Ну, у вас ведь нет глаз. — сам не зная почему, шепотом проговорил Инго.

— Это не значит, что я не могу видеть.

Инго так и не понял, что имела в виду ведьма.

— Как тебя зовут? — спросила ведьма.