Рождение Юпитера
Шрифт:
С какой стати плутонианам вздумалось нападать на Седну? С них, конечно, станется. Эти маргиналы в любой момент способны нанести предательский удар… Однако свободолюбивая Плутония противостоит официальному Сопряжению легальными и полулегальными методами, но не компрометирует себя рейдерскими атаками на внесистемные планетоиды. Зачем мутантам чернить себя столь открытой агрессивной акцией?
Быть может, они намерены захватить корабль-ковчег, который строит прайд Брута, и убраться на нем из системы Солнца? В дни агонии светила каждый ищет способ сбежать за тридевять парсеков. Он, Шелли, выведывает
«Значит, плутониане намерены спастись за чужой счет? Нужно немедленно связаться с Брутом!»
Из черноты космоса материализовался незнакомый с ярким солнечным светом неровный шар Седны. На приборной панели «Рурка» замигал огонек вызова. Шелли щелкнул пальцами, надевая на себя маску бесстрашного аса. Над пультом возникла объемная проекция. Лазер соткал смуглое, плосконосое лицо.
– Брут! – Шелли поприветствовал друга холодноватым кивком. Своим видом он демонстрировал, как глубоко оскорблен предыдущим посланием Брута. Тем не менее благородный Шелли готов пожертвовать жизнью ради тебя, неблагодарная рептилия.
– Айвен! – буркнул Брут.
– Готовь противокосмическую оборону, Брут, и ничего не бойся – я рядом! Вместе мы поставим дерзких возмутителей спокойствия на место!
– Шелли, поворачивай немедленно! Возвращайся! «Садись» на магистральный луч и убирайся!
– Брут, ты не понял: я собираюсь…
– Я прекрасно понял. Ты обязан сейчас же увести «Золотой Сокол» прочь от Седны. Прости, дружище, но твое присутствие в пространстве прайда Бейтмани крайне нежелательно!
– С каких пор Шелли стали чужими в космосе Бейтмани? – Шелли, понял, что больше не в силах играть роль межпланетного героя; настолько сильно он обиделся.
– …куда угодно: на Трайтон, – продолжал вещать Брут, – на Нереиды! Только чтоб я тебя не видел!..
Шелли растерялся:
– Но внесистемная сеть «упадет» с секунды на секунду!
Брут потер глаза жестом смертельно уставшего человека.
– Тогда уводи «Рурк» в свободный полет. Включай «маршевики» и мчи, не жалея топлива, чтобы на радарах и след простыл!
Столь неожиданное, ничем не аргументированное хамство сбивало с толку.
– Прости, друг. По-моему, это спор глухого со слепым! – изрек Шелли и решительно прервал связь. Время идет, вот-вот ударная группа экстремистов окажется на орбите Седны. А оттуда до верфи – рукой подать. Даже сейчас невооруженным глазом различимы россыпи электрических огней на поверхности планетоида и титаническая конструкция ковчега (на самом деле, корабль-ковчег не так уж и велик размером, просто Седна очень маленькая).
Если Брут мнется, если Брут хитрит и недоговаривает, значит нужно полагаться только на себя.
– Активация боевого режима, – прошептал Шелли, выводя на сенсорной панели замысловатые иероглифы секретного кода. – Дополнительная энергия на защитный экран… траектория перехвата… спокойно, Айвен, сейчас будет разворот.
На блестящее от пота лицо опустился боевой визор. Брут снова попытался выйти на связь, но Шелли отвечать не пожелал. Огонек входящего сигнала нехотя погас.
«Рурк» показал Седне блистающее брюхо, одновременно его корпус
Плутониане не изменили порядок движения, но детекторы «Рурка» зарегистрировали «взлет» частоты защитных экранов. Мутанты готовились к бою.
В электронный прицел Шелли рассмотрел корабли, с которыми предстояло сойтись в битве. Это были «Крылатые Быки» – одноместные штурмовые машины, с корпусами, покрытыми героическими барельефами и защитными рунами. В пилонах, расположенных под плоскостями коротких крыльев, прятались мощные ионные пушки, в «рогах» – прямых и острых, будто лезвия стилетов, – дальнобойные лазеры. В центре формации, окруженный со всех сторон «Крылатыми Быками», находился обыкновенный грузовой контейнер – массивный параллелепипед, состыкованный с примитивным тягачом – двигательной «спаркой».
Плутониане, конечно, бандиты, и благородство у них не в чести, однако открыть по экстремистам огонь без предупреждения для Шелли было немыслимо. Но плутониане его опередили. Не отрывая лица от боевого визора, Шелли щелкнул пальцами. Лазер послушно построил голограмму взывающего.
Лысая голова бугрится складками кожи. Белеет кожа, как будто присыпанная пудрой. Сверкают крошечные красные глазки. Вязь причудливых татуировок покрывает щеки и лоб над переносицей. Оттягивают уши тяжелые серьги…
Обычный портрет плутонианского воина. Кровожадный мутант, варвар и бандит. Как здорово, что радиосвязь не передает запахи, – Шелли слышал, что в боевом походе плутониане не моются. Да и бассейнами, кажется, «Крылатые Быки» не оборудованы.
– Я узнал «Золотой Сокол», – сказал плутонианин без приветствия. – Ты – молодой Шелли. Знаешь ли, крольчонок, в давней Партии мне доводилось биться с одним из твоих родичей…
– Снизить мощность защитных экранов и изменить вектор движения на противоположный! – прокричал Шелли. – Вам нечего делать в пространстве Седны!
– …Но не держи на меня зла, крольчонок. Партия есть Партия… Воля богов может каждого привести на «битое» поле… – Плутонианин улыбнулся, показав покрашенные серебряной краской зубы. – Меня зовут тиран Ласка. Можешь «остудить» пушки. Мы не причиним вреда Седне, клянусь покровом Девы Смерти.
Шелли готов был побиться об заклад, что во рту тирана мелькнуло раздвоенное жало змеиного языка.
– У нас сделка с прайдом Бейтмани. Нет смысла стрелять друг в друга…
– Какая еще сделка? – процедил бледный и потный Шелли. – Знай себе честь, мутант!
Тиран Ласка взглянул на Шелли так, как смотрит прожженный ловелас на юнца, воспевающего в стихах «прекрасную даму».
– Ты предупрежден. У меня нет желания брать на руки кровь еще одного Шелли. Впрочем, если ты, крольчонок, желаешь… На Плутонии двадцатилетних не называют юношами. В двадцать лет – они воины, представленные Деве Смерти.
Тиран Ласка повертел головой и растаял в воздухе. Шелли оттолкнул от лица пахнущий резиной боевой визор.
Вот так ситуация! Что здесь происходит, пожри всех Светило? Во что он встрял?