Рождение
Шрифт:
— Если поместить эти духи в тела, они станут живыми?
Илья скосился на ближайший призрак. Тот, который был наиболее начитанным в академическом плане. Выслушал его. И передал:
— Если удастся найти оригинальную душу, то да — вероятно. Если использовать чужую, то получится псевдожизнь. Ты помнишь тех существ у лифта? Ну, которых ты сжег. Вот в таком роде. Конфликт совместимости.
— Ты можешь вернуть им оригинальные души?
— Они говорят, что нет, — кивнул в сторону призраков Илья. — Этот материал, которым
И в качестве демонстрации призраки начали биться в стенку, пытаясь сквозь нее пройти. А потом свободно прошли через капсулы и самого автоматона. Илья же продолжил:
— Они говорят, что если бы их души были неупокоенными, то они оставались бы в убежище. И они бы их приметили. Друг друга духи замечают в любом состоянии, даже невидимом. Но тут пусто. Это значит, что все души ушли на перерождение и воплотились в новых телах.
— Ты сказал, что помещение не выпустит души. Как они могли уйти на перерождение?
Илья повернулся к призраку.
С минуту их слушал. Потом кивнул и повернулся к роботу.
— Я сам не очень понял. Но упокоение как-то связано с уходом в подпространство, в котором материальные барьеры не существенны. При переходе теряется всякое их материальное воплощение. Что ведет к утрате памяти и личности. Поэтому, возвращаясь и присоединяясь к эмбриону высшего органического существа, они оказываются чистыми, сброшенными до заводских настроек прошивками.
Пауза.
Робот никак не реагировал. Поэтому Илья подвел итог:
— Иными словами, это значит, что вы их всех убили. Безвозвратно. Даже магией воскресить можно лишь в горизонте месяца. Если быть точным — сорока дней. Если тело лежит мертвым дольше, то все. Гибель его безвозвратна. Есть ритуалы, как говорят призраки, но они сопряжены с чрезвычайными рисками возродить не человека, а чудовище с критически искаженной личностью. Или даже ошибочно привлечь в тело дух какой-нибудь опасной твари.
Илья замолчал.
Робот стоял неподвижно и никак ни на что не реагировал.
Минута.
Мужчина уже хотел было что-то еще сказать. И тут ближайшая к ним заполненная капсула открылась. От тела отключились датчики, трубки и прочее. Раздался хрип. И тишина.
Когда Илья подошел, то увидел лишь обнаженное мертвое тело без признаков жизни. Это была какая-то особа женского пола с довольно экзотичными, но красивыми чертами лица. Худощавая и гармоничная.
Робот стоял на месте.
Молча.
Открылась вторая капсула. С тем же эффектом.
Труп.
Еще одна.
Еще.
А потом синхронно все остальные.
Несколько секунд раздавались биологические и технологические звуки. Но все очень быстро затихло. И десять ярусов длинного коридора, заполненные капсулами с мертвецами.
— Расскажите, как вы делали консервацию? — покачав головой, спросил Илья.
—
— Вы их дорабатывали, что ли?
— Нет доступа, — снова ответил робот.
— Какой у меня доступ есть?
— Гостевой.
— А как получить больший?
— Вам никак. Вы мутант. Даже если бы у вас имелись полномочия, они были бы заблокированы.
— Да уж… как в консервной банке мариновать для улучшения генофонда, так все хорошо. А как полномочий нарезать — так нет. Вы ведь точно их пытались дорабатывать.
Робот промолчал.
— Я сталкивался с ситуацией, когда искусственный интеллект, поставленный помогать людям, сделал простой и, на его взгляд, логичный вывод. Он решил, что если всех людей убить, то и проблем у них возникать не будет. Не, ну логично же? У меня дома такое называется — следовать букве закона, а не его духу, то есть смыслу. Я прав?
Робот продолжал молчать.
— Это и была ваша миссия? Сохранение и улучшение генофонда для возрождения жизни?
— Да.
— И что теперь? Судя по всему, она провалилась.
— По инструкции, в случае провала программы «Алькар» мы должны самоуничтожиться.
— Прямо сейчас?
— Вы должны покинуть территорию убежища. Немедленно. Если вы этого не сделаете, я экстрадирую вас насильно.
— А почему не убьешь?
— Вы носитель генофонда. Относительно здоровый и не сильно мутировавший. Ваше уничтожение прямо противоречит инструкции.
— Даже если я начну тут все громить?
— В этом случае вступит в силу другая инструкция, — ответил робот, давая понять, что ничем хорошим это не обернется.
Илья скосился на призраки, а потом спросил:
— Ты все эти тела будешь уничтожать?
— Вся станция подлежит ликвидации.
— Так да или нет?
— Да.
— А я могу некоторые из них забрать?
— Зачем? — робот даже повернул голову в его сторону.
— Ты уничтожил тела, которые я использовал для своих марионеток. Они очень бы помогли мне выжить.
— Бери.
— Я могу выбрать?
— Да. Любое тело. Хоть все.
— А снаряжение вы мне для них дадите? Мое-то ты уничтожил…
Начался торг.
Выдавать из имеющегося арсенала вооружение своей цивилизации автоматическая станция отказалась. Сославшись на то, что у Ильи нет доступа, а условия не соответствуют процедуре возрождения. Однако совсем уходить в отрицание не стала и согласилась помочь.
На станции имелось оборудование, позволяющее «выращивать» разного рода детали. И запасы сырья, которые более экономить не требовалось. Так что оставалось только определиться со снаряжением. Которое было предложено придумать Илье любое, но с одним ограничением: пришли с холодным оружием, с ним же и ушли. Ибо иное вступало в противоречие с какими-то инструкциями.