Рожденная водой
Шрифт:
В моих ушах и сейчас звенят угрозы Роба. Интересно, отцовская агрессивность – от подражания старшему брату? Или Роб по характеру ничем не отличается от моего отца? Два брата с одинаково взрывными темпераментами. Должно быть, наследственная черта.
– Простите его, пожалуйста, – прошу я Клайва. – Он очень нервничал.
– Ему запрещен доступ в бассейн. Мне очень жаль, Ник, но мы всерьез заботимся о безопасности нашего персонала и посетителей.
– Конечно. Но вся его агрессивность словесная. Он бы никого и
– Я понимаю: лишь неумение сдерживаться.
Мы подходим к сдвинутым столам. Свободных мест нет, и никто не хочет потесниться. Беру стул и сажусь рядом.
– Тише, девочки. Теперь, когда Ник здесь, все в сборе.
Девочки переглядываются. Возникает долгая-предолгая пауза. Наконец одна чуть сдвигается, освобождая мне… не место. Узкую полосу. Я придвигаю стул, но все равно нахожусь вне круга.
– Начинаем, – говорит Клайв. – Спасибо, что пришли. Мы все сейчас переживаем тяжелое время. Но я хотел, чтобы мы помянули Кристи, поделились нашими воспоминаниями о ней, нашими чувствами. Быть может, вы проведете заплыв в память о ней. Понимаю, вам нелегко. Но наша команда была ее миром. Кристи очень дорожила духом команды, взаимной поддержкой. Она прекрасно понимала: ее успехи – это успехи всей команды… Кто-нибудь хочет выступить?
Две девочки уже плачут. Говорить никому не хочется.
– Хорошо. Тогда я скажу… Для меня Кристи была подопечной, о которой любой тренер может только мечтать. Она от природы обладала блестящими способностями к плаванию. Но что еще ценнее, понимала, насколько важно шлифовать эти способности. Она выкладывалась на тренировках, каждый раз стремясь превзойти свои результаты. И, что не менее важно, была горячо предана команде. Я счастлив, что у меня была такая ученица, и до сих пор не могу поверить, что Кристи больше нет…
Последние слова Клайв произносит дрогнувшим голосом. У него покрасневшие глаза. Он отворачивается, стыдясь своих чувств.
Теперь уже плачут все. Только не я, хотя и у меня комок в горле. Слезы совсем близко, но я не позволяю им вылиться.
– Я в команде совсем недавно, – начинаю я, – но хотела бы сказать…
– Помолчи, Ник! – обрывает меня Нирмала.
– Почему?
Все смотрят на меня.
– Больше ни слова! Тебя здесь вообще не должно быть.
– Это почему? Я часть команды. И к Кристи я относилась по-дру…
– Только не говори, что была ее подругой. Это ложь! Подруга никогда бы не дала ей воды, не спросив у врачей…
– Нирмала, успокойся, – одергивает ее Клайв. – Мы собрались здесь не для выяснения отношений.
Но остальные одобрительно кивают, соглашаясь с Нирмалой.
– А как ты вчера обошлась с Гарри? Парень потерял подругу, но тебе все мало. Ты неспроста его толкнула. Он-то что плохого сделал тебе?
– Я могу объяснить. Я…
– Не трудись. Не желаем слушать твои объяснения. Тебе здесь нечего
Я оглядываю девчонок, надеясь хоть в чьих-то глазах увидеть искорку поддержки. Но они даже не смотрят на меня. Клайв растерянно поднимает руки и качает головой.
Сама не помню, как выбираюсь из кафетерия и оказываюсь на улице. Иду по бетонному тротуару. Окружающий мир размыт. Слезы, которые я так долго сдерживала, прорвались наружу.
Отец ждет меня.
– Что случилось? Где ты была?
Я соплю, пытаясь успокоиться.
– Немного поплавала, потом пошла на поминальную встречу. – (Он смотрит на часы.) – Остальные отправились на заплыв, но с меня довольно.
– Думаю, с меня тоже, – подхватывает отец. – По горло сыт этим местом. Идем домой. – Он протягивает мне бумажный платок, и мы уходим.
– Пап, они думают, это я виновата.
– В чем?
– В смерти Кристи. В травме Гарри. Считают, я нарочно угробила Кристи и столкнула Гарри.
Отец останавливается. Поворачивается ко мне, сжимает мои плечи. Его ладони липкие от пота. Мы идем рядом с проезжей частью, мимо проносятся машины, наполняя теплый воздух горячими и удушливыми выхлопными газами.
– Ник, это были несчастные случаи. Мир не застрахован от них.
– А с теми девочками тоже?
– С какими?
– О которых сообщали в новостях. Об утонувших. Думаешь, с ними произошли всего лишь несчастные случаи?
– Твоя мама думает, что да. Я сомневаюсь. Едва ли эти смерти можно назвать несчастными случаями. В них много схожего.
Я согласна с отцом. Кристи. Гарри. Девочки из отцовской таблицы. Я знаю, на что способен Роб. Возможно, он погубил их сам… или у него были сообщники вроде меня.
– Но о чем ты говоришь, Ник? Кристи и Гарри – совершенно разные истории. Не казнись. Твоей вины здесь нет.
– Прямой нет. Но я все равно чувствую свою причастность.
– Выбрось дурные мысли из головы. Ты не виновата. Может, и глупо было толкать Гарри, но ты же не собиралась калечить его. И Кристи дала воды по ее просьбе…
– Девчонки меня ненавидят.
Отец ерошит мне волосы:
– Они сейчас в шоке. Горе затуманило им разум, но потом они поймут, что были не правы. Дай им время.
– Пап, а ты когда-нибудь оказывался в таких ситуациях? Как ты из них выбирался?
– Конечно оказывался, дорогая моя девочка. Тоже возникало ощущение беспросветности. Думал, так будет всегда. Но проходило время, и все налаживалось.
– Наверное, не все.
– Почти все.
– Пап, я знаю про твоего старшего брата. У тебя был брат, и он погиб.
Отец надувает щеки, потом шумно выдыхает. Кажется, он решил полностью очистить легкие от воздуха. Он наклоняется, упирает руки в бедра, как будто мои слова причинили ему физическую боль. И молчит.