Рожденный для любви

— Даже не рассчитывай, что я буду потакать твоим капризам!

Джон Денвер-старший изо всех сил громыхнул по столу кулаком. А силы у него были немалые, недаром массивный стол на крепких ножках угрожающе зашатался. Присцилла Денвер чуть отступила назад. Она не была трусихой, но гнев мужа и его последствия были ей слишком хорошо знакомы. От Джона Денвера в таком состоянии было безопаснее держаться подальше.

Присцилла кинула осторожный взгляд на сына, который впервые в жизни осмелился

противоречить отцу. Удивительно сознавать это, но ее маленький Джек уже вырос и готов отстаивать свою точку зрения… Еще неизвестно, кто выйдет победителем из этой схватки!

— Я не хочу быть юристом, — упрямо повторил молодой человек, которого гнев отца ничуть не напугал. — Мне это не интересно.

Джон Денвер-старший лопался от ярости. Он так гордился своим сыном и наследником! Джек всегда был умницей, и на него возлагались большие надежды. Однако сейчас внезапно выяснилось, что сын отнюдь не горит желанием принимать от отца бразды правления. Когда встал вопрос о том, в какой университет поступать наследнику Джона Денвера, Джек определенно высказался, что желал бы изучать биологию, а не юриспруденцию.

Биология! Одного этого слова было достаточно, чтобы вывести почтенного джентльмена из себя. Где это видано — его единственный сын не желает унаследовать солидную профессию и доходный семейный бизнес! Вместо этого он мечтает заняться изучением жизненного цикла каких-то там бабочек или пташек где-то на островах Океании! Было от чего сойти с ума заботливому отцу…

— Ты понимаешь, что отец рассчитывал на тебя, Джек? — мягко спросила Присцилла, когда Джон Денвер-старший заперся в своем кабинете, чтобы в одиночестве смягчить свою беду двумя-тремя стаканчиками виски.

Джек молчал. Спорить с гневливым отцом было гораздо легче, чем убеждать мать, которая, в сущности, была совершенно права. Он обманул ожидания родителей и не мог не чувствовать раскаяния.

— Я не желаю становиться юристом, мама, — наконец сказал Джек, и против воли в его голосе прозвучало отчаяние. — Пойми меня.

Присцилла горестно вздохнула. Джек был ее любимцем. Единственный сын, гордость и надежда семьи. Чем так не угодила ему почтенная профессия юриста, раз он даже слышать о ней не хочет?

— А кто будет вести семейное дело, если ты станешь биологом? — спросила Присцилла. — Потом, когда папы не станет.

Джек судорожно оттянул воротничок рубашки, словно тот мешал ему дышать. Жалость — вот что они рассчитывают пробудить в нем, но он не уступит. Его манят незнакомые земли, зеленые просторы, жизнь, отличная от той, которую он вел все эти годы в богатом доме отца. Он не будет корпеть над книгами, добывая доллары для своих потомков. Смысл жизни в чем-то другом, и он, Джон Денвер-младший, обязательно постарается отыскать его.

— Ты окончательно решил? — жалобно спросила Присцилла.

У нее уже не оставалось никаких сомнений — эти плотно сжатые губы и нахмуренный лоб

ясно говорили о том, что надежды нет. Джек не передумает и будет добиваться своего. Он с самого детства такой, невольно подумала Присцилла. Упрямый. Весь в отца.

Еще несколько дней в доме сохранялась напряженная атмосфера. Джон Денвер-старший метал громы и молнии, угрожал лишить отеческого благословения и, что гораздо существеннее, наследства, но все впустую. Джек твердо стоял на своем, и отец неожиданно обнаружил, что его наследник обладает не менее упрямым характером. Ну что тут было поделать, если Джек вбил себе в голову, что лазить по неизведанным дебрям жарких южных островов гораздо интереснее, чем корпеть над уставами и законами в душной конторе?

Джек мог праздновать победу. В конце концов отец уступил, и молодой человек был зачислен в университет на факультет биологии. Постепенно Джон Денвер-старший привыкал к мысли о том, что семейное дело будет продолжать посторонний человек, а не его сын. Он стал присматриваться к мужчинам, которые крутились около его дочери, в надежде выбрать себе достойного помощника. Он дошел даже до того, что время от времени расспрашивал сына о его успехах, и чрезвычайно гордился тем, что на четвертом курсе Джек стал лучшим студентом.

— Ах, Присси, какой отличный из него вышел бы юрист, — вздыхал Джон Денвер по ночам, когда никто, кроме верной жены, не мог слышать его причитаний. — Сразу ясно, что у парня голова варит…

Миссис Денвер тактично отмалчивалась. Она видела, что Джек счастлив, занимаясь любимым делом, а что может быть важнее для матери?

Однако одержав над отцом первую победу, Джек не собирался останавливаться на достигнутом. Когда до окончания университета осталась всего пара месяцев, он известил Джона Денвера о том, что планирует следующие два года поработать в Новой Зеландии.

— Хочу заняться детальным изучением тамошней флоры, — непринужденно заявил он. — У меня есть одна интересная теория, которую надо проверить. Лабораторные условия не годятся, поэтому я решил…

— Ты… решил… бросить… нас, — выдавил из себя побагровевший отец.

Джек запнулся. Ему и в голову не приходило, что его желание можно так истолковать.

— Нет, папа, что ты говоришь! — воскликнул молодой человек с негодованием. — Я обязательно вернусь. Но я должен провести эти исследования, иначе как специалисту мне будет грош цена.

— Тебе грош цена как сыну! — выпалил отец, сжимая и разжимая кулаки.

Присцилла Денвер не на шутку встревожилась. Буйный нрав отца, необыкновенное упрямство сына… как бы не дошло до драки.

Как могла, она успокоила горячие головы, и хотя Джон Денвер так и не дал сыну официального разрешения уехать в Новую Зеландию, он больше не препятствовал ему. Получив диплом и на славу отметив его со своими сокурсниками, Джек тут же забронировал себе билет на пароход и в конце августа покинул Америку.