Рождённый под чужим небом

Деминский Владимир

Что-то она чувствовала в этом ребёнке. Неясное и оттого тревожное. По виду вроде обычный человеческий детёныш, ан нет! Вот только…

Снаружи донёсся костяной скрежет. Это подавали сигнал черепа животных, людей и нелюдей, развешанные по кольям ограды в качестве оберегов. Но с тем, кто сейчас вышел из Леса, справиться они не могли.

— «Пущай — мысленно скомандовала Ярха и почувствовала, что ворота отворились». Старуха тяжело вздохнула, повернулась спиной к ребёнку и стала ждать незваного гостя.

— Ну,

здравствуй, старая! — дверь распахнулась и на пороге возник мужчина. Бородатый, невысокого роста, он был одет в не опоясанный меховой тулуп, льняные штаны и кожаные сапоги. Дикий наряд, но никому и никогда не пришло бы в голову смеяться над Лешим, хозяином Старого Леса.

— Здравствуй, коли не шутишь, — Ярха посмотрела в синее лицо гостя. — Давненько же не захаживал. Полгода, чай, никак не меньше.

— Да всё в делах да заботах, — Леший бухнулся на лавку, та жалобно заскрипела. Несмотря на то, что гость был на полголовы ниже Ярхи, весил он на пару пудов больше.

— С чем пожаловал? — хозяйка не стала ходить вокруг да около и спросила прямо.

— Да синичка вот принесла на хвостике весточку. Гость говорит, у тебя особенный.

— «Шуточки всё да прибауточки, ну-ну» — подумала Ярха, а сама сказала: — Из-под самого носа у скрылей увели, чтоб они все выздохли, проклятые!

— Добро, — Леший аж зажмурился от удовольствия. Всегда приятно досадить старым ворогам. — Покажи его мне.

Ярха замерла. Уж больно нагло повёл себя лесной хозяин. Забыл, поди, как семьдесят лет назад, когда она только переняла силу, бегал вокруг избы с подпаленной шкурой? Любви возжелал, ишь ты! Как будто лешачих и кикимор ему мало!

— Не гневайся, шучу я так, — гость, точно угадав настроение Ярхи, тут же сменил тон. Хозяин Старого Леса то он, конечно, хозяин, но здесь, в избушке на курьих ножках, в центре сосредоточения силы, они были на равных. Случись что и неизвестно чья ещё возьмёт!

— Смотри, чего уж там, — Ярха махнула в сторону лежанки.

Наклонившись к ребёнку, Леший напряжённо всмотрелся ему в лицо. В глазах лесного хозяина мелькнули и погасли зелёные искры.

— Что думаешь делать с ним? — он обернулся к Ярхе. — Съешь?

— Был бы помладше…, — старуха махнула рукой, словно отгоняя от себя непрошенные мысли. — Да нет, не нужно мне сейчас этого.

— Может, ещё один череп на кол повесить хочешь? — спросил Леший подчёркнуто равнодушным голосом. По его бесстрастному лицу нельзя было прочитать абсолютно ничего.

— Велес, — она впервые назвала Лешего по имени. — Достаточно их у меня от последней войны осталось. Сам знаешь.

Леший промолчал.

— Оставлю его, — Ярха посмотрела на ребёнка. — Пусть живёт человеком. А там посмотрим.

— Сама, что ли, растить будешь? — Велес усмехнулся.

— Ну не кикиморам твоим же его отдавать, — резонно

возразила старуха. — Найду кому.

— Ну, как знаешь, — Велес посмотрел Ярхе прямо в глаза. — Я буду следить за его судьбой.

— Воля твоя, — старуха выдержала его взгляд и даже не моргнула. — Делай, как пожелаешь.

Невнятно пробурчав что-то в ответ, Леший попрощался и вышел из избушки. Ярха, стоя на пороге, ещё долго смотрела ему вслед.

«— Чего же ты в нём углядел старый? — гадала она. — Пошто говорил со мной так?»

За её спиной заплакал ребёнок. Проснулся, наверное. Вздохнув, Ярха закрыла дверь и подошла к ложу. Нужно решать, причём срочно, кому отдать мальчишку на воспитание? Возиться с ним самой у старухи не было ни малейшего желания.

***

Ночью над Сухим холмом зажглись синие огни. Это впервые за последние полстолетия объявили общий сбор. По каменным палатам, подземным переходам и туннелям, тянущимся чуть ли не до самых Замковых гор, полетели быстрокрылые вестники.

— Сбор! Сбор! Сбор! — пищали они. — Явиться на совет племени! Так велел вождь!

Дивьи недоумевали и гадали, что происходит. Неужто опять, как полвека назад из северных туннелей, хлынули бессчетные орды морлов?

Собрались почти все. Даже целители пришли. С Дальней заставы и то двое воинов пожаловали! Баженичи, велимиричи, гораздичи расселись в Хрустальном зале и принялись живо переговариваться.

— Навряд ли это морлы, — важно сказал совсем ещё юный велимирич, склонившись к своей зелёноволосой соседке баженичихе. — Говорят, что северные туннели запечатаны крепко.

— Ты так уверен? Может, и сам бывал там? — баженичиха рассмеялась заливистым звонким смехом.

— Я не участвовал в сражении, — велимирич покраснел. — Но мой отец…

Дзи-и-ннн! В воздухе раздался хрустальный перезвон. Все разговоры тут же смолкли. Притихнув, собравшиеся посмотрели в центр зала, туда, где стояли вырубленные из цельного куска хрусталя два трона.

Из бокового прохода показалась процессия. Впереди шли два дивья-охранителя, сжимающие в руках огневые посохи, за ними, одетые в белые одежды, неспешно ступали вождь Гтар вместе с супругой Тиллой. Последним шёл Рурх — шаман племени. За руку он вёл…ребёнка?!

— Человек…здесь…у нас, — по залу пробежал недоумённый шёпот.

Это было неслыханно! Никогда раньше в Хрустальные Чертоги не ступала нога простого смертного. Хоть он и ребёнок, но это не меняет дела! Возмутительно!

Не обращая никакого внимания на поднявшийся шум, Гтар уселся на трон. Чуть промедлив, рядом с ним заняла своё место Тилла. Шаман вместе с ребёнком встал подле трона вождя, а воины-охранители отступили на два шага назад.

Обведя суровым взглядом соплеменников, Гтар опустил на подлокотник трона тяжёлый кулак.