Рождённый под чужим небом
Шрифт:
Дождавшись когда дорога освободится, Дарен за считанные мгновения добежал до нужного ему дома. Остановился и перевёл дух. Он не боялся, но сердце почему-то стучало быстрее обычного. Дабы успокоиться Дарен принялся читать тропарь умиротворения.
Произнеся нужные слова, он глубоко вздохнул и прислушался к своим внутренним ощущениям. Теперь сердце билось в своём обычном ритме. Он успокоился.
Мягким, стелящимся шагом Дарен поднялся на крыльцо и положил ладонь на дверь. Несколько мгновений он молча стоял и ждал, не донесётся ли из-за неё какого — нибудь звука? Не учуял ли его
Дарен посмотрел на луну. Судя по её положению, было уже далеко за полночь. Наверняка все обитатели избы глубоко спят. Вздохнув, он надавил ладонью на дверь. С еле слышным скрипом, она медленно отворилась.
«— Не заперто, — с удовлетворением подумал он. — Это хорошо. Не придётся через окно лезть.»
Осторожно переступив через порог, Дарен огляделся по сторонам. Печь, стол, две лавки, да полати на которых храпели разными голосами — больше смотреть здесь было не на что. Мальчишка поморщился. В избе витал тяжёлый дух прогоревшего дерева и потных тел.
Стараясь двигаться так, чтобы под ногой не скрипнула ни одна половица, он подошёл к столу. На нём лежало несколько инструментов неведомого предназначения и с десяток вырезанных из дерева фигурок. И кого здесь только не было! Кони, коровы, олени, волки, собаки, утки, лебеди!
— Потешки, — прошептал Дарен и взял одну из фигурок.
Так люди называли эти игрушки. Их вырезал деревенский староста. Сейчас в своих руках Дарен держал собаку, размерами чуть больше его указательного пальца. Мастер настолько искусно изготовил фигурку, что можно было без труда разглядеть умильное выражение собачьей морды и загнутый кольцом хвостик.
Мальчишка непроизвольно вздохнул. В дивьих пещерах дети обычно игрались со светящимися камушками. Таких фигурок родители им не вырезали.
Засунув собаку себе за пазуху, Дарен напоследок ещё раз обвёл взглядом комнату, затем, ступая всё также бесшумно, направился к двери. Выйдя на крыльцо он с большим облегчением вздохнул.
«— Вонь-то какая! — раздражённо подумал он. — И как только они спать там могут?»
До Леса он добрался без приключений. На этот раз по пути ему никто из крестьян не встретился, лишь однажды зарычала хоронящаяся в темноте собака. Услышав её, Дарен ощерился и зарычал в ответ. Собака жалобно заскулили и замолчала, после чего раздался хруст веток под её лапами. Она ушла.
Добравшись до поляны, Дарен увидел, что Сирина сидит на том же самом пне. Наверное, даже с места не сходила!
— Принёс? — спросила она.
Дарен кивнул.
— Покажи, — воительница протянула руку.
Он молча передал ей собаку.
— Искусники… — с непонятной интонацией, пробормотала Сирина, осматривая фигурку. То ли с иронией, то ли с восхищением. Дарен так и не понял.
— Тебя никто не видел? — она перевела взгляд на воспитанника.
— Нет.
— Расскажи, как всё прошло.
Дарен начал рассказывать. Поведал всё без утайки. И о любовниках в кустах, и о старухе с горшком углей. Да ему бы и в голову не пришло, скрывать что-либо от Сирины!
— Ты всё сделал правильно. Хвалю, — дослушав его рассказ до конца, сказала воительница. — А о старухе не беспокойся, знаю я её. Целительница
— Значит, я прошёл твоё испытание?
— Почти, — Сирина усмехнулась. — Завтра примем дары и посмотрим крепка ли твоя воля. А пока отдохни. Сегодня ты славно потрудился.
Глава 13
Этой ночью Ярха спала плохо. Вначале упорно не шёл сон, она долго ворочалась с боку на бок и мысленно перебирала сделанные за день дела. Затем вспомнила отчего-то битву между лесами и то, как летала на ступе, удирая от аспида. Потом в голову полезла какая-та совершенная чушь о грибах мухоморах, пиве и черепах висящих на частоколе.
Сплюнув с досады, лесная хозяйка открыла глаза и поднялась с ложа. Сделав пару шагов по скрипучему полу, она нашарила рукой пучок сушёной травы. Сорвав с неё серый кругляшек, старуха растёрла его меж пальцев, затем поднесла ладонь к лицу и тщательно вдохнула. По избе разнёсся острый запах, чем-то напоминающий смесь ромашки и валерианы.
Вытерев пятерню о свою одежду, старуха невнятно что-то пробурчала и улеглась снова. Спустя несколько мгновений с ложа донеслось ровное дыхание. Она заснула. Кот, дремавший в углу избы, поднял голову и громко чихнул. Запах ему категорически не понравился. Возмущенно мяукнув, он потёр нос лапой, затем опустил голову и свернулся в клубочек.
Ярхе снился весьма странный сон. Она стояла в каком-то незнакомом месте, со всех сторон окружённая белыми облаками тумана. В нём беззвучно скользили чьи-то тени, они то приближались к ней почти вплотную, то отскакивали полностью растворялись в молочной мгле. Старуха не могла разглядеть, что это были за существа, но почему-то знала, что они очень и очень опасны. Внезапно откуда-то издалека раздался протяжный свист и…
Она проснулась в холодном поту. Что-то было не так.
«— Заклятье! — догадка поразила её словно гром среди ясного неба.»
Десять лет назад она наложила на круг пяти камней простенькое заклинание. Оно никак не реагировало на тварей из обоих Лесов, но подавало тревожный сигнал, лишь стоило чужаку появиться на перекрёстке. И вот это случилось! Кто-то или что-то вышло за границу круга.
Утерев пот со лба, Ярха подошла к столу. Там она налила воды в блюдце и бросила в неё щепотку травы. Жидкость вскипела и потемнела, впрочем, достаточно скоро успокоилась. То тут, то там на поверхности начали появляться жёлтые огоньки, их становилось всё больше и больше и вскоре перед глазами Ярхи раскинулось отражённое в воде звёздное небо.
Старуха прошептала пару слов на древнем наречии и повела над блюдцем рукой. Теперь угол обзора изменился и в воде отразился ряд высоких деревьев.
— Лети и ищи, — велела лесная хозяйка.
Тяжёло взмахивая крыльями, с ветки поднялся филин. Недовольно угукнув он, подгоняемый волей Ярхи, направился к Перекрёстку. На мгновение в глазах лесной хозяйки помутилось. Тряхнув головой она пробормотала сквозь зубы проклятье и снова вперилась в воду. Теперь она видела всё с высоты птичьего полёта, как если бы смотрела глазами филина. Впрочем, так оно и было.