Рожденный править
Шрифт:
Как же, оказывается, легко рвутся связи…
А рвутся ли?– насмешливо спросили голоса, впервые на моей памяти придя к согласию.
Крепнут! Крепнут-крепнут-крепнут…– и вновь какофония звуков.
Бездна! Они стали еще громче! Такое чувство, что раньше их что-то сдерживало, а теперь… внезапная догадка запустила когтистую лапу в мою душу…
Боги, Мей, зачем ты снял защиту? Для чего?!
Для чего? Для чего-для
Глухо застонав, я попытался укрыть голову подушкой. Не помогло. Впрочем, сейчас куда большее беспокойство мне причиняли не они, а осознание того факта, что Мей меня бросил. Забавно, я столько раз пытался найти повод отделаться от него, а оно вон как вышло… наверно, я должен радоваться тому факту, что все разрешилось само собой. Но тогда отчего мне так плохо? Это всего лишь предательство, далеко не первое в моей жизни и, думаю, не последнее…
Боги Изначальные! Но как же все-таки забавна эта ситуация!
Без "щита". На грани уже неизбежной войны. Находясь в конфронтации с Советом. Борясь с подступающим безумием…
Бездна! Да тут и развилки не нужны! Я уже сейчас готов уничтожить этот мир - лишь смолкли наконец эти неугомонные голоса!
Покинуть свою комнату я решился только к обеду. Спустившись в столовую, я долго стоял на пороге и совершенно бездумно смотрел на пустующее место - Мей не пришел.
Еще лишь раз. Только раз…
Предчувствие холодком неизбежности прошлось по спине, пробуждая толпы мурашек.
Только раз-только раз… - негромко подтвердило многоголосье.
Вот значит как. Есть сразу же расхотелось, зато возникло нестерпимое желание отыскать Мейлона и вытрясти из него все ответы. Но одно я знал точно: если я сейчас поступлю так, то новой встречи уже не будет. Никогда.
Значит, придется смириться - и подождать. В конце концов, я же сам все время твердил, что насильно рядом с собой держать не буду. Решил уйти с моей дороги - и счастливого пути!
"А разве не этого ты хотел, Ушедший?" - растеряно прошелестели тропинки, словно я в сотый раз поставил их в тупик своим непоследовательным поведением.
Хотел, - не стал спорить я.
– Хотел отчаянно, необъяснимо. Не желал я впутывать мальчишку во все это…
Но, кажется, все-таки впутал.
"Мальчишку?!" - многоголосый смех, веселое шипение песчинок и трав.
– "Назвать так Древнейшего?! Ты очарователен, Чертящий!"
И я даже не нашел в себе сил удивиться. Мне действительно знакома душа Мея. Неровный золотой осколок, с бритвено-острыми краями. И в руки не дается, но и мимо не пройти…
Всего лишь осколок. Всего лишь кусочек чего-то яркого, знакомого, родного…
Вот только… а не осколок ли я сам?
Я бы многое отдал, чтобы понять это. Дар, Дар, почему ты ничего не объяснила? Намеков дала много, но ответов не было! Ни одного! Ты заставила
Украдкой вздохнув, я все-таки прошествовал на свое место. За обедом я не проронил ни слова. Покончив с трапезой, я так же молча покинул столовую. Меня проводили одинаково растерянными взглядами, но лишних вопросов задавать не стали. А я?
У меня еще есть дела. "Зеркальники", например.
– Ты закончил с ними? Красивые, - негромко произнесла Ася, заглядывая через мое плечо.
Странно, но я нисколько не удивился ее визиту. Более того, она не внесла в мою комнату какого-либо диссонанса. Казалось, что здесь она на своем месте. Девчонка-менестрелька. Дитя, которое этот мир почти боготворит.
– И, знаешь, они подходят вам, - улыбнувшись напоследок, закончила она.
– Кому?
– не понял я.
– Тебе и Мейлону, разумеется, - словно это было непреложной истиной.
– Но они же одно целое! Их нельзя делить!
Ася лишь покачала головой, а потом, когда я уже подумал, что она промолчит, все-таки произнесла, почти неслышно, словно сомневаясь, что вправе делиться этой тайной.
– Иногда целое необходимо делить. Это не принесет вреда, зато позволит расширить горизонты.
Я никогда не смотрел с этой стороны, но все же…
– Это больно, - произнес я то единственное, что уже не раз проверил на собственной шкуре.
– Разумеется, - не стала спорить менестрелька, - но это хорошая боль - она предвещает новое рождение.
Все верно, маленькая, верно. Но я устал от боли. Какой бы полезной она не была, я не хочу ее испытывать снова.
– Боишься расширить границы своего мира? Глупо. И себя счастья не принесешь, и другого страдать заставишь. Любой осмысленный выбор имеет право на жизнь, Ксан. И любая цена приемлема - если ее готовызаплатить.
– Но зачем расширять мир?
– Зачем?
– недоуменно спросила она, словно ответ лежал на поверхности и ее удивляла моя способность не замечать очевидного.
– Это же просто! Если его достаточно расширить, то он схлопнется в точку! Ты же должен понимать: мир любит простые решения.
– Но точка…
– …есть начало! Хоть это-то ты должен знать, Чертящий!
– Начало, - не стал спорить я, - но начало чего?
– Всего! И в этом самая суть. И только в твоих силах будет провести первую линию на девственно-белом листе. А значит, тебе и решать, что оно принесет в итоге.
– Мне? Решать?
– эта менестрелька немного сбила меня с толку. Но суть я, кажется, уловил. Надеюсь.
– Тебе, Чертящий, тебе. Но прежде нужно расширить мир - до точки. А значит, придется делить целое. И только в твоей власти будет собрать ли осколки вновь в единый узор или оставить все, как выпало. Теперь понял?