Рожденный Светом
Шрифт:
– Эти побольше... – пробормотал он.
– Побольше? – откликнулся граф. – На каком вы летали?
– Ин сказала: «Икар-7».
– Семь – самый маленький. Очень больших мы тоже не делаем – для них здесь просто нет места.
– Сколько же их всего?
– Ты спрашиваешь о самой большой тайне, – улыбнулся граф. – Но я скажу. Около полутора тысяч.
– Военные?
– Космический корабль по определению военный.
– У «Икара-7» не было орудий.
– Да и у этих нету. Семерки – разведывательные космические челноки, одно-, двух–
Гим посмотрел на Радола. Граф смаковал каждое слово, речь его была исполнена восхищения перед великолепием своих творений.
– Сколько людей здесь трудится?
– Много. Ученые со всего космоса, техники, испытатели.
– Они все на доверии?
– Конечно же!
– Что их удерживает?
– Идея. Мечта.
– Но какая? Построить столько кораблей, чтобы уничтожить флот сектора и освободить трон Излина от тирана?
Улыбка сошла с круглого добродушного лица графа. Радол нахмурил брови и посмотрел на Гима так серьезно и пристально, словно хотел заглянуть в его душу. А когда заговорил, голос его звучал уже совсем иначе – твердо, убежденно, уверенно.
– Флот герцога не представляет для нас опасности. Мы могли без труда уничтожить его еще семь лет назад.
– Тогда... – пробормотал Гим, несколько обескураженный торжественным тоном графа. – Для чего все это?
– Герцог – всего лишь человек. Всего лишь самая мелкая фигура, которой ПОЗВОЛИЛИ возомнить себя ферзем.
– Кто позволил? – начиная понимать, о чем идет речь, прошептал Гим.
– Эльтары!
Гим вздрогнул и потрясенно уставился в одну точку. Граф молчал. Молодому человеку надо было дать время немножко прийти в себя. Ведь то, что обрушилось на него вместе со словом «эльтары», наверное, кажется ему немыслимым и невероятным.
– Вы собираетесь воевать с эльтарами? – недоверчиво пробормотал Гим. – Вы их хотя бы видели?
Он посмотрел на графа и прочел в его глазах спокойную уверенность и решимость. Конечно, «Икары» – это что-то потрясающее, но Колоконы, пограничные крейсеры-капли, солдаты, использующие энергию фотоидов... С самого детства Гима учили, что могущество Империи безгранично, что знания Высших бесконечно шире и глубже, чем людей Второго кольца, что мир делится на людей и богов и боги – это эльтары!
– Я работал на эльтаров, – сказал граф. – Я работал в исследовательском центре на Доренгейре. Я видел эльтаров и знаю о них многое. В большинстве это обыкновенные люди, только ленивые, распущенные и эгоистичные. Они ничуть не лучше тебя, меня или кого-то из нас. Цивилизация эльтаров поднялась на том, что высосала из «нижних» миров все их интеллектуальные соки, выгребла все их ресурсы, украла все их идеи. Все развитие Великой империи эльтаров построено на ослаблении миров, в которых они не живут!
– Значит, Сопротивление...
– Сопротивление, мой молодой друг, – общегалактическое движение
– О боже! – простонал Гим.
Он ожидал услышать что-то не такое глобальное, он не приучен был мыслить в масштабах цивилизаций и в масштабах целого космоса.
– Но вы сказали: общегалактическое?
– Мы начали его здесь, на Отторе. Сектор Ронтонте находится в далекой провинции. Здесь у эльтаров нет стратегических и экономических интересов А Оттор с его холодной, неспокойной средой – прекрасное место, чтобы скрыть нашу деятельность.
– Под землей невозможно создать настоящий военный флот. Под землей слишком мало места. Вам в любом случае придется построить настоящие космические верфи!
– Оттор – только начало, мой друг. Мы не торопимся, мы идем к цели шаг за шагом и год за годом. Гим вспомнил:
– Если бы не Виолт... Граф сник.
– Вот именно, если бы не Виолт. – Он тяжело вздохнул. – Но, возможно, это не его вина, раньше этот человек был намного спокойнее и рассудительнее Я уважал его за целеустремленность, упорство, готовность к самопожертвованию... Усиление солнечной активности Ранопуса – вот причина того, что многие восприимчивые люди стали делать опрометчивые шаги. А Виолт очень восприимчив...
То, что я вам показал, Ревенберг, вы не должны были видеть, но увидели. Как говорится, все тайное рано или поздно становится явным. Узнай эльтары об одном-единственном «Икаре», они бы сразу взялись искать остальные. Эта Империя больше всего на свете боится породить революцию...
– Как вы сказали? – невпопад перебил собеседника Гим. В его сознании словно что-то щелкнуло – и яркая вспышка озарила цепочку фактов, которые он прежде не видел в таком свете. – Усиление солнечной активности?
– Да, я это сказал, – пробормотал граф, участливо глядя на исказившееся лицо Гима. – А что, собственно, вас так удивило?
– Насколько увеличилась активность? Граф поднял брови:
– Количественной стороной дела занимаются астрономические службы...
– Намного или не очень?
– Значительно, но...
– И вы не бьете тревоги?
– А почему мы должны бить тревогу? – Радол поморщился. Он ничего не понимал. – Со звездами такое бывает. Сейчас активность растет, затем пойдет на спад. Так было миллионы и миллиарды раз. Объясните, почему вы так встревожились?
У Гима стеснило грудь, руки непроизвольно, по привычке потянулись к вискам, чтобы размять «декоративные» сосуды, снабжающие «декоративный» мозг кислородом.
– Ответьте мне только на один вопрос, граф: если активность Ранопуса будет и дальше повышаться теми же темпами, что тогда будет?
– Это же очевидно. Взрыв. Сверхновая.
– Соседняя звезда пострадает?
– Звезда – не знаю. Жизнь на ее планетах – естественно. Ничего не останется.
– Когда это произойдет?
– При условии, что темпы роста...