Шрифт:
* * *
Я мысль свою в стихи вложил
И на бумаге отразил;
Всё то, что в сердце у меня,
Раскрыл в стихах я не тая.
Пусть стих мой будет не понятен.
Кому-то даже неприятен.
Пусть скажут: «Он не так хорош!»
Я не обижусь. Ну и что ж.
Кто может по стихам понять
Переживания поэта,
Не станет громко упрекать
Меня за то, или за это.
И
Одну запомнят без ошибки,
Произнесут её с улыбкой,
Я буду безгранично рад.
* * *
ИЗ ШКОЛЬНОГО АВАНГАРДА
Крокодилы ловят мух,
Но не могут их поймать;
Так как хвост у них зелёный,
Ну а волосы – седые.
Спорол апостол лебеду.
Никто не ведал, сколько мыла
Маруся пол у командира.
За забором кот лежит.
Лежит и видит облака,
Кенгуру бежит к откосу,
По полям идёт медведь (минным)
С чёрной родинкой во лбу.
Два барана на мосту
Брови чешут крокодилу.
И никто их не поймёт:
Вот – бараны! Вот – народ!
Хромая, старый Бобик брёл
По дороге с неохотой.
Солнце за гору зашло.
Баю – баюшки, баю!
Одурманенный туманом,
Диких яблок ароматом,
Окружающей средой,
Я иду на мордобой!
Взлетел на север крокодил.
Корабль по морю плывёт.
Змею журавль победил…
Во мне фантазия живёт.
Вчера, под вечер, как назло,
Шныряла стая НЛО.
А кенгуру бежал обратно.
Мюнхгаузен на Марс бесплатно
На «Шаттле» ночью улетел.
О летунах рассказ особый:
Из Лукоморья кот учёный
Всё ходит по цепи кругом, -
Такой у Пушкина дурдом!
Пришла зараза неожиданно.
Её Брюс Ли заметил вдруг!
Корчагин выстрелил в упор…
Тарзан сорвался со скалы.
Поймали Штирлица в клещи,
Но он клещи рукою твёрдой
Разжал и сделал харакири
В глуши, на явочной квартире!
Наш дядя Степа – парикмахер
Стирал бельё во время бури;
Таким останется навек
Стальной Советский Человек!
Позолоченная ложка
Стала символом Гургена.
Казначейские билеты
Там и тут всплывали вдруг.
А неряшливый
Поперхнулся одеялом;
Шерстяное одеяло
Не прошло в желудок сразу.
Сижу я в комнате просторной,
А рядом «Сони» – высший класс!
Со мною Натиг – друг покорный,
Пластинку сменит он сейчас.
Не ходите в Африку,
Африку гулять!
Там бандиты строгие
Могут вас догнать!
Я из лесу вышел, стояла жара.
Гляжу, собирается в лес детвора.
И там мой сынишка, махая киркой,
Скакал у осины довольный собой.
Сегодня я видал шакала.
На буйвола похож он был.
А буйвол, чем – то, на шакала.
Такой в природе кавардак!
Я видел лешего в глаза.
И он смотрел мне прямо в глаз.
– Куда ты смотришь, идиот?
– Смотрю, куда глаза глядят!
У Челентано на рояле
Сидела старая карга.
Она сидела в одеяле,
Как будто в хлопке есть покой.
Когда луна над морем ходит,
Кощей сундук свой отворяет.
Буржуй мохнатый в лес бежит
Навстречу сизому бульдогу.
Луна момента выжидала, -
Когда уж солнце засыпало,
Луна врасплох его застала…
И заяц тоже в лес удрал.
Понимаешь, милый друг!
Мы попали в адов круг.
И теперь уж из него
Нам не выйти всё равно.
В телогрейке муравей
Шёл по лесу, как еврей.
А навстречу – два бульдога
Вылетали в синих майках.
Бармалей висел в прихожей
И светился, словно люстра, -
С сединою на висках,
С кариесом на зубах.
Пошухарился старый крот
С зубастым зайчиком однажды;
С тех пор пошла вражда на веки
Меж Капулетти и Монтекки!
Молоток, мой молоток!
Дебилойдный молоток.
На цепи в саду сидит.
Не влезайте – пригвоздит!
Вены вздулись на рейтузах
У спортсмена – бегуна.
Вот теперь пускай танцует:
Ай, ромалы! Хей, на-на!
Два индейца на коне
По бокам висели тихо
И качались раз, другой…
А патрон то – холостой!
Затерявшись среди массы,
Бей, пока стоишь у кассы, -
А не то, конец наступит
И зима с седьмым оргазмом!
Пусть ведут меня на ферму,
Пусть покажут поросят.
Все равно люблю я зебру –
Пятьдесят на пятьдесят!
По Красной площади с испугом
Скуластый негр тихо шёл.