Рожденный жить
Шрифт:
Лай долго думал над тем, почему его жизнь так изменилась. Откуда взялся этот так называемый учитель и кто он такой на самом деле? Часто спрашивал Алена, но тот по-прежнему молчал, лишь улыбался и настороженно моргал глазами. Вообще Ален не был слишком охоч до разговоров, часто куда-то исчезал, говорил, что всегда очень занят, при том, что сам не занимался никаким трудом, да и вообще не смыслил в нём ничего, любил командовать и смотреть за работой других, словом, как настоящий барин.
А вот Аморон был другим. Тот самый неизвестный гость, что постучал в жилище Лая через некоторое время
– Ты должен постичь многое, иначе не сумеешь ничего достичь! – говорил он своим скрипучим и приглушённым голосом. Таким, что раздавался среди тишины замка громом, пугал и поначалу отталкивал Лая прочь.
– Кто ты такой? – не раз спрашивал мальчишка, пытаясь разгадать тайну ещё одного своего сожителя, - Почему появился так резко и принял меня под опеку?
– Главное, что ты теперь будешь просвещён, так ли важно тебе знать всей правды?
– Конечно, важно! Я едва ли понимаю, что тут творится, а ты… Вы…
Но старец уходил от расспросов и лишь давал Лаю новые книги. Учил его рисовать и даже сочинять стихи – к последнему у него были особенные способности.
– Нынче в городах стало много миннезингеров, но лучше быть таким, чем вообще нищим? Хочешь ли ты быть поэтом и петь свои стихи или лишь зря мараешь бумагу? Почему ты сам никогда не думал о будущем?
На что Лай смиренно повторял одну фразу:
– Мне всего 11 лет, - цифра менялась с годами, а смысл и выражение наивных глаз оставалось неизменным при любых обстоятельствах.
Аморон был вежлив и очень хорошо относился к мальчишке. Показывал, как надо делать, исправлял его ошибки и давал ценные советы.
– Но за что вы это делаете? Чем обязываете после меня? – слова Лая дрожали на ветру, точно листья, которые мало-помалу облетали с последних деревьев.
К слову, природа в здешних краях была очень странной. Ветви плодовых деревьев могли расцветать среди зимы, а после облетать весной, плодоносить даже в самый лютый мороз, не сбрасывать свои почки и листья. А рядом был сад. Большая красивая лужайка перед входом в пещеру. Каждую весну она полнилась самыми разнообразными ароматами, излучала неимоверно тонкий и нежный запах, всегда была цветущей и радовала глаз окружающих.
Жаль, видеть её доводилось лишь трём жильцам – Лаю, Алену и тому самому Аморону, к слову, который ни разу не произнёс ни слова о красоте здешних мест. Наоборот был равнодушен и всегда пристально следил за юношей, за каждым его движением и словом, записанным на бумагу и произнесённым вслух. В этом Аморон был даже надоедлив, он бесшумно ходил по коридорам, не давая Лаю провести в одиночестве и мгновения.
– Зачем следишь за мной? Я что так мал?
– Нет, но мир полон всяких опасностей… Ты хочешь, чтобы с тобой что-то случилось?
– Едва ли.
– Тогда больше не говори так! Лучше займись латынью, я хочу тебе многое рассказать…
Как учитель, он, конечно, был неплох, не очень строг,
– А потом они мне никогда не пригодятся! Зачем всё это? Только силы и время…
– А ты торопишься жить?
– Не знаю!
– вампир покачал головой, - Я уже ничего не могу понять с Вами! И ничего не хочу… – но приступы плохого настроения вскоре проходили. Зачастую они сопровождались с голодом, однако в этом проблем особых не представлялось. Ален регулярно приносил ему свежую кровь, да и сам был не прочь такого лакомства.
– А ты разве вампир? – как-то спросил его Лай, на что тот уклончиво увернулся, что был бы не прочь им стать.
– А разве это возможно?
– Не более того, как делали это ваши собратья! Они ведь похищали народ?
– Да… Откуда ты знаешь?
Блондин улыбнулся и сказал, что многое слышал о Митисе. Что это такой удивительный город, о котором просто невозможно не знать или забыть, если услышал или прочёл однажды!
– Спорю, в городе не было ничего особенного. Простые люди. Да, конечно, очень злые, но ведь говорят, они все такие. Воинственное племя существ внешне очень похожих на нас, только не испытывающее тяги к крови. Кто они вообще такие? Я раньше думал, все между собой равны…
– О людях не спорю! Это сложный вопрос. Да и я встречал не только таких, как в Митисе. Тебе просто «повезло», тебе и твоим близким… Прости, я снова начинаю этот разговор! А за что люди злы – не знаю. Право им просто нравится такими быть. Вот ты, например, разве не испытываешь удовлетворения, если сделаешь кому-то что-то плохое?
Лай призадумался.
– Я? Да я и не делал так. Откуда же мне знать, подумай?
– А если предположить?
– Например, что?
– Что ты убил кого-то и теперь можешь с лёгкостью завладеть тем, что было у этого человека! Ты разве не делал так? Ты же вампир!
– Тогда я был молод, а сейчас мне это ни к чему. И вообще я не всегда понимаю твоих намёков… То, о чём ты говоришь, звучит странно. Во всяком случае – я не могу понять, что тут смешного. Чего ты так весел, когда говоришь о смерти? Как будто сам не раз убивал людей или кого-то другого.
Ален лишь смеялся.
– Я? Право ни одного разу!
«Но я же вижу, ты врёшь…» - так и читалось в задумчивом молчании Лая.
***
Слухи в Митисе всегда распространялись быстро. Они приукрашивались сотней слов, которых не было и близко в помине. Рассказывали о чём-то ужасном, что будто поселилось здесь на одном из Алзарных холмов, и хотя кроме полей и лесов там больше ничего не находилось, рассказов о Тёмном становилось не меньше.
Люди говорили о нём шепотом, пугались одного упоминания.
– Кто он вообще такой и откуда взялся? – с трепетом дрожали их голоса, - Почему поселился именно здесь? Не избрал другого городка, а ведь их много!
– Говорят, он хуже самого Дьявола! Помнишь, нашего мельника Хенни? Его забрали, и больше никто не видел его!
– А где-то на Алзарных холмах есть пещера! Она сплошь усыпана костями… Это кости людей! Их там неимоверное множество! Я видел! И даже нашёл там кости своей сестры…