Рождер Вест и скаковая лошадь
Шрифт:
Она должна дышать…
Давление ослабло. Она все же не потеряла полностью сознание, но лежала на спине, не в состоянии о чем-то думать, даже не ощущая облегчения. Но она дышала. Воздух со свистом входил в ее рот и наполнял легкие. Потом она сообразила, что хватает воздух большими глотками. И сознание понемногу к ней возвращается. Совершенно такое же чувство, как после наркоза. Вся кожа на голове вроде бы сжалась. Может, наоборот, распух череп. Тело ныло. И дышала она неровно, а какими-то
И все же превыше всего была радость, что она жива.
Они ее не убили.
Она искоса посмотрела на сидящего рядом с ней человека. Сейчас он не давил на нее с такой силой, как прежде, но все равно его правая рука крепко сжимала оба ее запястья. Если только она попытается сопротивляться, он снова скрутит их и причинит ей страшную боль. Мейбл хорошо слышала собственное затрудненное дыхание, а также и его. Затылок и плечи водителя четко выделялись на фоне яркого света фар. Машина шла ровно и быстро. Если они не собирались ее убить, тогда каковы же были их планы?
Кто они такие?
Водитель спросил, не поворачивая головы:
— Она о'кей?
— Да-а.
— Уверен, что ее не пометил?
Что они подразумевали под этим «пометить»?
— Абсолютно уверен.
— Если они заметят какие-то отметки на…
Тогда сосед Мейбл прикрикнул:
— Заткнись!
— Какая разница, что она услышит? Или ты размяк?
— Можешь не волноваться о метках. Позабудь о них и думать.
— Ничего никогда не забываю, — огрызнулся водитель, но несколько минут тот больше ничего не говорил.
Мейбл в ужасе глядела на его затылок, в ушах все еще звучал его резкий хриплый голос. Она почувствовала интуитивно зловещий смысл их диалога, хотя никак не могла понять, о каких «метках» или «отметках» идет речь. Метки на чем?
Метки на трупе!
Она конвульсивно забилась и закричала. Боль в руках была невыносимой, но она ее почти не ощущала. И снова противная тряпка была прижата к ее лицу, вновь заставив ее сражаться за глоток воздуха. У нее оставалось так мало сил, что она сразу сникла, сердце у нее громко стучало, причиняя дополнительную боль.
Что же они собираются с ней сделать?
Что другое мог иметь в виду водитель, говоря о «метках на трупе»? О, господи, что ее ждет впереди? Сид, Сид, неужели ты тоже прошел через все это?
Бесконечная дорога, ослепительный свет фар, серебристые ленты телеграфных проводов, темное небо, зеленые изгороди, изредка причудливо изогнутые стволы деревьев с развесистой кроной над ними, выхватываемые лучами света. Потом они сразу провалились в темноту.
Мейбл не имела представления, где она находится. Не знала она, и сколько времени продолжается ее поездка.
Вдруг водитель резким голосом спросил:
—
— Что?
— Машину.
— Слева?
— Да.
— Ну и что?
— Не знал, что тут есть дорога.
— Что особенного?
Мейбл почувствовала, что водитель сильно встревожен, куда больше, чем сидящий возле нее толстый мужчина. Несколько секунд они мчались в молчании. Она тоже увидела свет фар второй машины, появившейся откуда-то слева из чащи кустов и очень быстро приближающейся к шоссе.
Водитель прибавил скорости, и у Мейбл появился новый страх, что они разобьются.
Блестящий отсвет ослепительных фар неизвестной машины засиял на небе — он становился все более заметным.
Водитель сказал:
— Мне это не нравится. Какого черта он едет на такой бешеной скорости?
— Наплюй на него!
— Так можно и проплеваться… Нет, голубчик. Мы ее успокоим…
Почему-то это простое слово привело Мейбл в неописуемый ужас.
— Нет!
— Мы еще не доехали…
— Я хочу свернуть в заросли деревьев около Каприза, — пояснил водитель. — Я не намерен тратить напрасно свое время. Если эта машина проедет мимо — о'кей, тогда мы поднимем ее наверх и спихнем вниз.
Мейбл закричала снова:
— Нет!
Перед ее глазами возникло видение Фолеевского Каприза. Она понимала, что если ее сбросят сверху, она разобьется насмерть. Почему они хотели с ней так поступить? Господи, почему? Она хотела повернуться к этим зверям и молить отпустить ее, но тряпка снова была прижата к ее лицу. Она не могла больше дышать, а вскоре уже не могла и шевелиться.
Машина свернула с шоссе, огни были выключены, двигатель остановлен.
Мейбл все это сознавала весьма смутно, смутно заметила машину, которая приближалась к ним по асфальту, ее фары освещали все вокруг.
Она не могла почувствовать напряженного волнения своих похитителей, потому что отсутствие воздуха опять вызвало частичное помутнение рассудка. А ужас ее парализовал. Перед глазами снова крутился и клубился огненный туман, горло и грудь сжимали стальные обручи. У нее больше не было сил, мыслей, надежды.
Поэтому она не могла распознать явное облегчение в голосе водителя, когда он громко произнес:
— Напрасная тревога. Машина прошла мимо.
А сосед Мейбл с удовлетворением заметил:
— Это ты вечно паникуешь. Я же тебе говорил: наплюй!
Не заметила Мейбл и того, как фары их преследователя, ярко осветив на одно мгновение чащу деревьев, за которой они скрывались, удалилась, унося с собой всякую надежду.
Впрочем в тот момент Мейбл ничего этого не понимала. Она думала только о возможности вздохнуть.