Рождественская быль
Шрифт:
– По-моему, забавно. Тогда надо повесить и фрукты. Что у тебя есть?
– Надо посмотреть, кажется, есть клюква – это тоже красиво. Разведи в камине огонь, и начнем.
Они и представить себе не могли, что нанизывание попкорна такая кропотливая и долгая работа. Тем более что много попкорна пошло в рот, и Чэнсу пришлось смотаться в магазин и подкупить еще.
Было уже около двенадцати, когда они повесили последнюю гирлянду.
– Дорогая, я вынужден идти, у меня завтра утром важное дело.
Марси безуспешно
– Если б я знала, что все так затянется, я бы тебя давно прогнала домой.
Чэнс взял ее за руку.
– Я счастлив, что помог тебе. – Он прильнул к ее губам. – Пока. Я буду всю жизнь вспоминать это Рождество.
Марси смотрела, как он выезжает на дорогу, – она тоже будет вспоминать этот день. Потом она заперла дверь, погасила везде свет и отправилась в спальню. День был долгим, напряженным, и она смертельно устала. Спать, спать, спать…
Выехав на улицу, Чэнс мельком глянул на окна: в гостиной погас свет, потом зажегся в спальне, а затем дом погрузился во мрак, Марси заснула.
Завтра утром ему действительно предстояло важное дело – встреча с отцом, таково было приказание Дугласа Фоулера. Чэнс находил это требование странным, но Дуглас Фоулер не обращался с просьбами, он приказывал.
Чэнс не знал, чего отец хочет, не знал, что Энн Меткалф навела справки о нем и Марси, однако требование отца его беспокоило – все это было явно неспроста.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
– Как я рад видеть тебя, Чэнс! – Дуглас Фоулер показал сыну на кресло и сел за большой стол красного дерева. – Я доволен, что ты и на обед приехал… ты и твоя подруга.
У Чэнса внутри екнуло – вот оно что, подруга его, значит, волнует. Отец собирается совать нос в его личную жизнь! Ну, он не мальчик, и обсуждать подругу они не будут!
– Давай не будем тянуть резину, отец, у меня полно работы, так что предлагаю перейти прямо к делу. Зачем я тебе понадобился?
– Хорошо. – Дуглас достал папку, раскрыл и вытащил газету. – У меня тут есть кое-что – очерк о твоей маленькой подружке. Она из среднего класса и абсолютно ничего из себя не представляет. В семье нет ни одного значительного лица, который мог бы повысить ее статус. Она окончила колледж, видимо провинциальный, скорее всего она бакалавр. Очень подходит под тип авантюристки.
– Авантюристки? – Чэнс задохнулся. – Что все это значит? – Он стиснул зубы. – Только больное воображение может увидеть в Марси Роупер авантюристку. Она независимая, уверенная в себе женщина, имеющая прекрасный бизнес и умело его ведущая. Отец, я возмущен твоим вмешательством в мою личную жизнь и в жизнь Марси Роупер. – Он старался держаться изо всех сил.
Дуглас взял сигару и стал медленно ее раскуривать, явно оттягивая ответ.
– Я вижу, серьезного разговора у нас не получится. – Чэнс глубоко вздохнул, сдерживая ярость. –
– Ты не уйдешь, пока я не переговорю с тобой! – прогремел на весь офис властный голос Дугласа. – Вернись сейчас же, или я…
– Или ты что?.. Отошлешь меня спать без обеда? Поставишь в угол? Ограничишь содержание? Я не ребенок, и твои попытки надавить на меня бессмысленны! Могу также тебе напомнить, что я не нуждаюсь в твоих деньгах.
– Успокойся, Чэнс, я же забочусь о твоих интересах, хочу защитить твое наследство от нечистоплотных соискательниц…
– Ха! Забота о моем наследстве! Ты отлично знаешь, что я преуспевающий бизнесмен и существую без твоего финансового содействия.
– Да, твоя мать и дед оставили тебе состояние, и…
– Спасибо, что напомнил! На мое имя положены деньги, и я никогда не просил помощи у тебя. Кстати, мои школы я финансирую тоже за свой счет. Так чего ты хочешь?
Дуглас Фоулер откинулся в кресле и принял высокомерный вид.
– Чэнс, зачем мы стараемся уколоть друг друга? Я хочу тебе только добра, выслушай меня!
– Я не желаю выслушивать твои приказы, пусть их слушают те, кто на тебя работает – они за это деньги получают. Но я-то тут при чем? Мое появление на семейном обеде было последним в моей жизни, и в жизни Марей Роупер тоже. – Чэнс не мог сдержать злости. – Ты оставишь Марси Роупер в покое! – Он вылетел из офиса.
Дуглас Фоулер грохнул кулаком по рычагу селекторной связи.
– Джорджа Данлопа ко мне!
Через минуту Данлоп взял трубку.
– Джордж, ко вторнику ты составишь мне документ – какой, я скажу!
Чэнс почти бежал к стоянке, злость не давала успокоиться.
Их отношения с отцом и так были не идеальны, но теперь… Как он смел назвать Марси авантюристкой?! Нет, это конец, с него хватит, пусть лучше отец следит за авантюристками, с которыми сам имеет дело.
Однако постепенно его мысли перекинулись на предстоящее Рождество. Они с Марси, как старые добрые супруги, нанизывали попкорн под тихую рождественскую музыку и украшали дом. Как замечательно им было друг с другом!
Эта женщина становится для него все дороже, она дает ему такие тепло и радость, каких ему не давал никто и никогда.
Он приехал, когда Марси уже потеряла надежду. Они перекусили на скорую руку бутербродами с ветчиной, потом Чэнс принес лестницу, и Марси начала подавать ему игрушки.
– Ну как? – спрашивал он всякий раз, вешая очередную безделушку.
Марси оценивающе смотрела и говорила – перевесить или оставить. Чэнс четко выполнял указания и, когда последняя игрушка была водворена на место, спустился с лестницы и стал рядом.