Рождественская надежда

Ванлир Донна

– Передайте мистеру Эрику, мне очень жаль, что ему так грустно, – попросила Эмили.

Карен улыбнулась и поцеловала ее еще раз.

Я помогла девочке устроиться на заднем сиденье, потом села за руль. Нужно найти для нее другую приемную семью как можно скорее. Я решила отвезти Эмили в Дом Уэсли – его построили члены методистской церкви во время Гражданской войны для оказания помощи вдовам и сиротам. В последние годы там жили дети старше шести лет, которых не успели поместить в семью. Эмили могла бы провести в Доме Уэсли несколько дней, пока я не найду ей других приемных родителей. Я взглянула на девочку в зеркало заднего

вида. Эмили отвернулась к окну, прижимая к себе игрушечного мишку. Она почти не изменилась за те пять месяцев, что мы не виделись. Все такая же тихая. В глазах – растерянность, которую я заметила еще в июле. Я свернула на дорогу, ведущую к Дому Уэсли. Ехала очень медленно и вскоре поняла, что совсем не жму на газ: машина продолжала двигаться по инерции. Эмили отрешенно смотрела в окно. Я остановилась перед знаком «уступи дорогу» у въезда на территорию Дома Уэсли и долго не трогалась с места, наблюдая за девочкой в зеркало. Она почувствовала, что машина остановилась, и перевела взгляд на меня. Я повернулась к ней и попыталась улыбнуться, но не смогла. Я видела, что ей страшно. Эмили продолжала смотреть мне в глаза, и у меня защемило сердце. На свете слишком много горя. Пятилетние малышки, потерявшие матерей, не должны в одиночку преодолевать тяготы жизни, особенно накануне Рождества. Мама всегда говорила мне, что нам приходится постоянно делать выбор. «Иногда какое-то решение может повлечь за собой трудности, с которыми тебе придется справляться, – не уставала повторять она. – А иногда может перевернуть всю твою жизнь, и с этим тебе тоже не раз придется столкнуться». То, что я задумала, нарушало правила поведения социальных работников. Возможно, мне сделают выговор или даже уволят, но меня это не беспокоило. Я развернулась и поехала прочь от Дома Уэсли, совершенно не представляя, чем принятое решение для меня обернется в дальнейшем.

Я заехала в гараж.

– Вот мы и на месте.

Эмили отстегнула ремень безопасности. Я открыла заднюю дверцу, и девочка выбралась наружу. Я достала из багажника ее чемодан.

– Думаю, будет лучше, если ты переночуешь у меня. Согласна?

Она кивнула.

Лапа выбежала навстречу и принялась вылизывать нам лица и руки. Эмили отвернулась.

– Ну-ка, хватит! Лежать!

Лапа легла перед гостьей, стуча хвостом по полу.

– Это Лапа.

Собака так рьяно размахивала хвостом, что вся подергивалась от радости.

– Странное имя, – заметила Эмили.

– Не особо оригинальное, но, чтобы его придумать, нам все-таки понадобилась пара секунд.

Эмили протянула руку к собаке, как мне показалось, с некоторой опаской.

– Осторожно, она может зализать тебя до смерти!

Эмили боязливо прикоснулась к Лапе. Та резко вскинула морду, чтобы лизнуть ее руку. Девочка отскочила.

– Лапа, перестань, – строго велела я.

Собака опять улеглась у ног Эмили и заскулила.

Я перевела взгляд на девочку.

– Хочешь есть?

Она покачала головой.

– А пить? Молоко, сок?

– Мама не разрешает мне много пить на ночь, потому что я могу промочить кровать.

Навещая Эмили у Делфи, я уже обращала внимание, что она говорит о маме в настоящем времени.

– Тогда давай я уберу твою курточку и покажу тебе, где ты будешь спать.

Я помогла девочке снять куртку и, повесив ее в шкаф, обернулась.

– Уверена,

что не хочешь есть?

Малышка снова отказалась.

– Хорошо, тогда пойдем наверх.

Мы поднялись в спальню для гостей. Лапа бежала впереди. Девочка встала на пороге комнаты. Я поставила ее чемодан на пол и села на кровать.

– Заходи, Эмили, не стесняйся.

Она вошла и остановилась напротив меня. Я помогла ей раздеться.

– Тебе нужно в туалет?

Эмили помотала головой.

– Если вдруг ночью понадобится, то он прямо тут. – Я указала в коридор. – Ну что, ты ложишься?

Девочка кивнула. Откинув одеяло, я помогла ей забраться в постель. Лапа сразу же последовала примеру гостьи.

– Ну-ка слезь! – нахмурилась я.

Не люблю, когда в кровать попадает шерсть.

Эмили погладила собаку.

– Можно она поспит здесь?

Заметив довольный взгляд Лапы, я поняла – придется уступить. Подоткнула Эмили одеяло, так, что ее мишка оказался накрыт с головой. Девочка высвободила мордочку медвежонка.

– Он так не может дышать.

Я улыбнулась и поправила на мишке одеяло.

– Как его зовут?

– Эрни.

– Хорошее имя, очень ему подходит. Давно он у тебя?

– Давно, с тех пор как я была маленькой.

– Ну, значит, он очень преданный друг. Прямо как Лапа.

Эмили кивнула.

– Хочешь, я не буду выключать свет в коридоре? Вдруг тебе нужно будет встать.

Она снова кивнула.

Я убрала прядку волос у нее со лба и сжала ее ладошку. Потом погасила свет и, чуть прикрыв за собой дверь, заглянула в спальню.

– Если что, я в соседней комнате.

Эмили приподняла голову с подушки.

– Откройте, пожалуйста, дверь пошире.

Я оставила дверь распахнутой и направилась к себе в комнату.

– А вы можете посидеть со мной?

Я вернулась.

– Пожалуйста, побудьте со мной, пока я не засну.

Я снова поправила ей одеяло и опустилась на стул рядом с кроватью. Эмили указала на край постели.

– Лучше сядьте здесь, хорошо?

Я пересела и взяла ее за руку. Девочка закрыла глаза и попыталась заснуть.

– А можно вы со мной ляжете? – попросила она, не открывая глаз.

Несколько секунд я медлила: не люблю лежать в одежде, она сильно мнется.

Эмили посмотрела на меня. Я мешкала чересчур долго для такой простой просьбы. Ничего не поделать: малышке страшно. Я сняла обувь и легла рядом, не отпуская ее руки.

– Если хочешь, я останусь тут на всю ночь, – предложила я.

Эмили кивнула. Я увидела, как по ее щеке сползла слезинка, но промолчала. Разве мои слова могут вернуть ей маму или помочь понять, почему так произошло? Смахнув слезу со щеки девочки, я помолилась, чтобы Господь послал ей любящую семью. Когда дыхание Эмили стало ровным, я уснула.

Натан Эндрюс показался из люка, ведущего на чердак гаража, и прочел надпись на коробке:

– Фонарики.

Его жена, Меган, принялась взбираться по лестнице, чтобы взять коробку.

– Не лезь сюда, – заволновался Натан.

– А иначе я до нее не доберусь, – возразила Меган.

– Я сам слезу.

Натан стал спускаться, держа коробку на плече. На середине лестницы он протянул ее Меган, предупредив:

– Осторожно, тяжелая.

Меган приняла ношу у него из рук и, закатив глаза, опустила на пол.