Рождественские каникулы

Рождественские каникулы

– А я что-то знаю, а я что-то знаю, – таинственно заявила Настя, едва мама привела Никиту из детского сада. Проговорила и тут же скрылась в их детской комнате. Даже двери прикрыла за собой. Никите, конечно, интересно, что там такое необычное произошло, о чём Настя уже знает, а он, Никита, ещё нет. Да только Настасья эта – известная вредина, если будешь

упрашивать поделиться этим её тайным знанием, ни за что не расскажет, наоборот, ещё больше станет задаваться. А вот если не обращать внимания, как будто тебе вовсе и не интересно, то немножко поважничает и сама всё расскажет. Да и не побежишь же в комнату прямо в пальто и сапогах, потому он принялся снимать пальтишко и сапоги, разболокаться, как говаривала бабушка.

Пока Никита переодевался в домашнюю одежду, пришёл из магазина и папа. Обычно папа расспрашивал Никиту как прошёл его детсадовский день, а тут едва парнишка начал рассказывать про то, какую снежную крепость они начали ставить сегодня, а завтра обязательно закончат, как папа вдруг заявил, что завтра Никита в детский сад не пойдёт. Вот так вот.

Никита аж опешил от такого известия. А не пойдёт Никита завтра в детский сад по той причине, что прямо с утра они уедут из города в гости к дяде Вове.

Дядя Вова, мамин старший брат, жил в лесном посёлке недалеко от города. Вроде бы недалеко, всего-то час ехать по шоссе на машине, да только лес там был самый настоящий. И дядя Вова в том лесу очень даже неплохо ориентировался. И был знаком практически со всеми лесными жителями.

У него был там даже свой знакомый медведь, с которым летом дядя Вова при встрече раскланивались и расходились каждый своей дорогой. А зимой, когда топтыгин укладывался на зимнюю спячку, дядя Вова, охраняя мишкин покойный сон, и не разрешал рубить лес в окрестностях его берлоги.

Вы, может быть, спросите, что это за дядя Вова такой, что знаком с каждой белкой и с местным медведем чуть не за руку здоровается? Привирает, скажете автор для красного словца! А вот и нет, если и привирает он, то совсем чуть-чуть, не больше краешка ногтя мизинца. Потому что работает дядя Вова лесником. А кому ещё, как не леснику знать все лесные окрестности и их обитателей.

Правда, лесником дядя Вова стал совсем недавно – лет, может пять или семь назад, а до того был он простым шофёром. Впрочем, по порядку, ведь история эта хоть и простая, но поучительная.

Значит,

сначала дядя Вова долго был шофёром. Возил молоко с колхозных ферм в город. В городе сдавал молоко на маслозавод.

Из города возвращался всегда напрямую через лес. Недалеко от посёлка, прямо у дороги, лес в одном месте был вырублен. Вырубка заросла высокой травой вейником. Летом трава была зелёная, а осенью высыхала и желтела.

Но в любое время года вырубка была полосатой, как шкура тигра.

Только полоски зелёные. Весной и осенью на жёлтом фоне, а зимой – на белом.

Зелёные полоски были высокими и пушистыми. Это росли молодые сосновые посадки – будущий лес.

Весной дядя Вова заходил на вырубку собирать первые грибы – сморчки. Снег здесь сходил раньше, чем в лесу. Солнце быстро прогревало землю и подсушивало траву. Трава становилась ломкой и шуршала под ногами.

Сосенки на вырубке подрастали прямо на глазах. Дядя Вова помнил первый год их жизни. Тогда они были едва больше спички. Но уже к осени приподнялись и дотянулись до края борозды.

Каждый год лесники пропалывали траву вокруг слабых растений. Да ещё и не единожды за лето. Они ухаживали за ростками как за малыми детьми.

Каждый год сосенки подрастали. Причём, год от году всё быстрее.

И в ту весну, когда случилась беда, они уже были выше колена. А некоторые дотягивались даже и до пояса.

В тот год, перед самыми майскими праздниками, возвращался дядя Вова из города, как вдруг заметил над лесом высокий столб дыма.

Горела вырубка.

Бесцветное, едва видное на солнце, пламя скакало по траве. Трава была сухая, как порох, и огонь быстро бежал, треща и подвывая. Когда пламя подскакивало к сосенке, то вскидывалось жёлтым факелом, и в небо вырывался большой тёмный клуб дыма.

Огонь, будто играя, убегал по траве дальше, а на месте деревца оставался чёрный кривой торчок.

Почти вся вырубка от дороги была уже чёрной, и языки пламени подбирались к большому лесу.

По краю пожарища бегали люди. Они ветками и лопатами сбивали пламя.

Это лесники не пускали пожар к высокому лесу.

Дядя Вова выскочил из машины и побежал на помощь.

Как и он, лесники приехали поздно. И хотя кое-что удалось спасти, большая часть посадок успела выгореть. Вырубка из полосатой превратилась в одноцветную. Из жёлто-зелёной – в чёрную.