Рождественские письма
Шрифт:
Но он, похоже, был не в настроении что-либо признавать.
— Ты довольна?
— Что ты имеешь в виду?
— Ты доказала свою точку зрения, ведь так?
Так вот в чем проблема.
— Если ты о поведении девочек, то да, это действительно так.
— Ты утверждала, что после того, как сестра прочитала мою книгу, они превратились в ужасно непослушных проказниц.
— Ну… — А разве это не очевидно? — Они — близнецы, — примирительно ответила К.О. — и всегда требовали к себе много внимания. И кое-что из произошедшего
— Как забавно.
— А я и не пытаюсь казаться забавной. Если честно, но бежать сломя голову в магазин за хот-догами только потому, что девочки пожелали их на ужин, это уже чересчур. Мне кажется, что так они просто привыкнут, что любой их каприз будет исполнен.
— Попрошу не обобщать. Купив хот-доги, которые они хотели, я продемонстрировал, что обращаю внимание на то, что им нравится, а что нет.
— И два часа игры в «Старую Деву» на полу в комнате тоже это демонстрируют, — вставила К.О.
— Я позволил тебе уложить их, хотя они определенно не хотели спать.
— Попрошу не обобщать, — сказала она чуть более сердито, чем собиралась. — Зоуи и Зара обе зевали, выйдя из ванной. И я спросила, не хотят ли они лечь в постель.
— Ты спросила, — сухо поинтересовался Уин, — готовы ли они лечь в постель.
— А в чем разница?
— В том, что пришлось еще два часа рассказывать сказки, а в результате мы оба выбились из сил.
— А что бы ты сделал? — спросила К.О.
Он ответил, не отрываясь от дороги:
— Я позволил бы им спокойно поиграть в комнате, пока они не устали и не захотели спать.
Спокойно? Наверное, это шутка. Очевидно, Уин забыл, что натворили Зоуи и Зара, забравшись в его сумку, когда их оставили одних. Благодаря их художественному взгляду на вещи, золотые рыбки приобрели синеватый оттенок, а два йоркширских терьера почти полностью лишились шерсти. Она могла бы поспорить, что девочки не увидели ничего зазорного в том, чтобы забраться в его сумку, поскольку считали себя свободными. Полное отсутствие границ дозволенного привело к хаосу и непониманию.
— Близнецов нельзя отнести к стандарту, — вызывающе заметил он. — Они провоцируют друг друга на шалости.
— Однако, до того как Зельда прочитала твою книгу, они были абсолютно послушными детьми.
— Неужели? — В его голосе послышалось явное недоверие.
— Да, — поспешила подтвердить К.О. — Зоуи и Зара были веселыми, послушными и добрыми. Можно даже сказать, уравновешенными. А теперь они все делают по-своему. Они безрассудны, эгоистичны и неуправляемы. — К.О. перевела дух и продолжила:
— Более того, раньше проводить с ними время было удовольствием, теперь это — нелегкая работа. И если хочешь знать, то я виню в этом тебя и эту твою проклятую книгу. — Ну вот, она сказала это.
Повисла напряженная пауза.
—
— Да…
— Я уважаю это. Я совершенно с тобой не согласен, но у тебя есть право на собственное мнение.
Напряжение достигло апогея.
— Ты не согласен со мной даже после этих выходных? — К.О. поразили слова Уина, но потом она решила, что это уже дело принципа.
— Я не собираюсь спорить с тобой, Кэтрин.
Она тоже не горела желанием спорить с ним. И все же ее не покидала надежда, что близнецы наверняка убедили его, что придуманные им теории хороши для книги, но в реальной жизни абсолютно бесполезны.
Уин съехал с автострады, припарковался на Цветочной улице у гаража, расположенного под их зданием и выключил мотор.
Они оба сидели неподвижно.
К.О. ужасно боялась, что в то мгновение, когда она распахнет дверцу машины, все закончится, а она не хотела расставаться с ним, только не так. Только не сейчас, когда до Рождества осталось всего девять дней.
Она сделала последнюю попытку.
— Я знаю, что на многие вещи мы смотрим по-разному…
— Да, — прервал ее Уин. — Во многих случаях это вообще не имеет значения, но, когда дело касается моей работы, дела моей жизни, это имеет большое значение. И ты не только отрицаешь мои теории, ты считаешь их смехотворными.
К.О. хотела сказать что-нибудь в свою защиту, но вдруг поняла, что он прав. Ведь именно так она и считала.
— Ты считаешь, что реальная жизнь идет вразрез с моими теориями, и потому абсолютно не уважаешь работу, на которую я потратил несколько лет, проводя исследования в своей области.
Она с несчастным видом опустила голову.
— Я знал, что найдутся вопросы, по которым у нас могут возникнуть разногласия, Кэтрин, но этого я точно не смогу вынести. Мне очень жаль, но нам лучше больше не встречаться.
Что ж, если он чувствовал все то, о чем сейчас сказал, больше добавить нечего.
— Я ценю твою прямоту, — продолжил он. — Прости, Кэтрин, я знаю, что мы оба хотели, чтобы эти отношения продолжались, но, к сожалению, мы слишком разные.
Она попыталась улыбнуться. Если бы она знала, что спор с ним хоть в чем-то поможет, она затеяла бы этот спор. Но, взглянув на его холодное лицо и стиснутые зубы, поняла, что теперь его уже ни в чем не убедить.
— Спасибо за все. Правда. Это было лучшее Рождество в моей жизни.
Он лишь печально улыбнулся в ответ.
— Ты не возражаешь… если я обниму тебя на прощание? — спросила она.
Он долго смотрел ей в глаза, а затем медленно покачал головой.
— Это не очень хорошая идея, — прошептал он, распахивая дверцу машины.
Когда К.О. вышла на тротуар, Уин уже достал из багажника ее сумку.
Она немного подождала, но вскоре стало понятно, что он не собирается входить с ней в лифт. Похоже, был сыт по горло ее компанией.