Рождественское обещание

Брэдли Шелли

Джулиана почувствовала досаду. Ну и ну, на лице юной леди был написан полный восторг. Неужели мужчинам нравится подобная чепуха?

– Милорд, – выдохнула леди Греншоу, неотрывно глядя на Айана.

– Как вы находите Девоншир? – спросил он, понизив голос.

– Он великолепен, – проворковала она.

Ее тон не оставлял никаких сомнений, что девушка сделала комплимент Айану, а не графству. Это только усилило раздражение Джулианы. И несмотря на то что на борту «Хоутона» виконт утверждал обратное, его теплая улыбка, похоже, доказывала, что

ему очень нравится глупое поведение леди Греншоу. А почему нет? Совершенно ясно, что ее глупая болтовня льстит его раздутому самолюбию.

– Великолепно. Уверен, мы еще увидимся. – Он снова улыбнулся и поклонился. – Буду с нетерпением ждать этого.

Джулиана хмуро посмотрела на девушку. Неужели та не понимает, как неприлично она себя ведет?

– Вы не извините нас, милая леди? – спросил Айан. Прежде чем Мэри успела вымолвить хоть слово, Айан снова схватил руку Джулианы, продел ее себе под локоть и увлек леди Арчер прочь.

Оглянувшись посмотреть, не заметил ли их кто-нибудь, он повел ее к общей гостиной в конце коридора. Оказавшись с ней наедине, он запер дверь и повернулся к ней.

– Не может быть, чтобы ты всерьез рассматривала Байрона как кандидата в женихи! – рявкнул он.

О да, еще как может! Возможно, она этого и не хочет, но захочет, если Айан ее вынудит. Теперь, когда она наконец могла дать волю уже давно рвущимся с языка ругательствам, Джулиана не отказала себе в этим удовольствии. Внезапно она обрадовалась, что он так грубо утащил ее подальше от толпы, потому что теперь ей не нужно было сдерживаться.

– Когда же ты поймешь, что я не желаю тебя видеть? – воскликнула она. – Если кого и интересует твое общество, так это леди Мэри. Думаю, тебе следует…

– Почему ты ищешь себе мужа, когда я сделал тебе предложение и бросил сердце к твоим ногам? – спросил он, пожирая ее глазами, в которых читались досада и вожделение.

– Да, ты так любишь меня, что тебе необходимо постоянно мне лгать, – парировала она.

– Я не лгал тебе. Состояние твоего отца значительно улучшилось с тех пор, как я уехал в Индию, и…

– Неужели ты не придумал ничего более оригинального или правдоподобного?

– Я говорю правду! – прорычал он. – Перестань носиться со своими оскорбленными чувствами и подумай наконец о людях, которые тебя любят и рады твоему возвращению.

Как он смеет?!

После того как он обманом привез ее домой, он обвиняет ее в том, что она переживает из-за его предательства? Она бы расстроилась, если бы не была в такой ярости.

– Кроме матери и нескольких слуг, я никого не рада видеть в Линтоне. Это всего лишь вопрос времени, когда вам с отцом удастся затащить меня к алтарю, чтобы иметь возможность всю жизнь указывать мне, что говорить, куда ходить и как себя вести. – Она яростно втянула в себя воздух. – Но этому не бывать. Я уже не та юная наивная девочка, какой была раньше.

Айан сердито посмотрел на нее, поджав губы.

– У нас и мысли не было обращаться с тобой как с ребенком. Мы просто хотим видеть тебя

счастливой и устроенной в жизни.

– И лишить меня возможности самой принимать решения.

Он заколебался, но потом схватил ее за руку и склонился над ней. Его лицо исказилось от гнева.

– Может, тебе не нужно самой принимать решения, выбирая следующего мужа. Джеффри Арчер был далеко не подарок.

Ярость вспыхнула в ней с удвоенной силой.

– Я уже не глупая восемнадцатилетняя девчонка.

– Нет, ты упрямая двадцатитрехлетняя девчонка. Благодаря сочетанию этих качеств твой следующий выбор вряд ли окажется лучше первого.

Джулиане не хотелось даже думать над его словами. Она больше не повторит своей ошибки. Джеффри и Айан слишком многому ее научили.

– Вряд ли есть кто-то хуже тебя, – с вызовом ответила она, выгнув тонкую бровь, что так раздражало его на протяжении пятнадцати лет.

Айан стиснул зубы. Глаза его горели синим огнем, таким жарким, что казалось, ее кожа вот-вот расплавится.

– Тебе нужна твердая рука. Байрон тебе этого не даст. – Она изумленно уставилась на него:

– Мне не нужна твердая рука.

– С ним ты не узнаешь, что такое риск, – продолжал Айан. – Не испытаешь волнения.

– А уж с тобой и подавно! – она. – Я просто буду проживать день за днем…

– Как и я, – перебил ее он. – В предвкушении ночей, когда мои пальцы переплетутся с твоими, – он схватил ее за руку, притянул ближе к себе и уткнулся носом в ее шею, – когда я вдохну запах твоей обнаженной кожи и займусь с тобой любовью с такой страстью, что ты позабудешь свое имя.

Джулиана оцепенела от изумления. Его поведение по меньшей мере было неподобающим. Но от его слов стремительная, словно молния, вспышка желания взбудоражила ее кровь. Возбуждение боролось в ней с яростью, в результате чего она оказалась в плену этих чувств.

Айан поцеловал ее в шею и слегка прикусил нежную мочку уха, в то время как его широкая горячая ладонь легла ей на затылок. Он выдохнул ее имя. Джулиану охватила дрожь.

Нет! Она не должна позволить ему соблазнить себя, ведь на то есть веские причины.

– Прекрати! Сейчас же!..

Но он продолжал, словно она ничего не говорила. Его губы медленно скользили по ее подбородку, пока не оказались в каких-то дюймах от ее рта, и в этот момент все ее мысли и возражения испарились.

Внезапно Джулиана испугалась, что Айан выполнит свою угрозу. Ведь он однажды уже заставил ее потерять контроль над собой.

Голова ее закружилась, и, чувствуя, что вот-вот растает, Джулиана со стоном закрыла глаза и стерла расстояние между их губами своим поцелуем. Айан тут же ответил ей, и его губы, жадно раскрытые, сразу же властно завладели ее ртом. Каждой клеточкой своего тела она ощущала кипящее в ней острое желание, чутко реагируя на его прикосновение чуть ниже груди, на вкус бренди на его губах, на еле уловимый мужской запах; вдыхая который, она, казалось, утоляла пожирающий ее изнутри голод.