Рождество Эркюля Пуаро
Шрифт:
Он переводил взгляд с одного лица на другое.
Элфред нахмурился:
– Хорбери сообщил, что ты ожидаешь молодую леди.
– И это тебя заинтриговало, верно? Пилар прибудет с минуты на минуту. Я послал автомобиль на станцию.
– Пилар? – резко спросил Элфред.
– Пилар Эстравадос, – кивнул Симеон. – Дочь Дженнифер – моя внучка. Интересно, как она выглядит.
– Господи, папа! – воскликнул Элфред. – Ты никогда не говорил мне…
– Конечно, – ухмыльнулся старик. – Я все держал в секрете. Велел Чарлтону написать ей
– Ты никогда не говорил мне… – с укором повторил Элфред.
Его отец продолжал злорадно усмехаться.
– Это испортило бы сюрприз! Разве не любопытно, что получится, если в доме вновь заиграет молодая кровь? Я ни разу не видел Эстравадоса. Как ты думаешь, в кого пошла девочка – в отца или в мать?
– Ты действительно считаешь это разумным, папа? – снова заговорил Элфред. – Учитывая все обстоятельства…
Старик прервал его:
– Ты всегда был слишком осторожен, Элфред. Но это не по мне. Мой девиз – делай что хочешь, даже если будешь за это проклят! Пилар – моя внучка, других внуков у меня нет! Мне плевать, кто ее отец и что он натворил! Она моя плоть и кровь и приедет жить в моем доме!
– Она останется здесь жить? – резко осведомилась Лидия.
Симеон метнул на нее быстрый взгляд:
– У тебя есть возражения?
Лидия покачала головой и улыбнулась:
– Я не могу возражать против того, чтобы вы приглашали кого-то в ваш собственный дом. Меня просто интересует…
– Что именно?
– Будет ли она здесь счастлива.
Старый Симеон вскинул голову:
– У нее за душой ни пенни. Она должна быть благодарна!
Лидия пожала плечами.
Симеон обернулся к Элфреду:
– Теперь понимаешь, какое это будет замечательное Рождество? Все мои дети соберутся вокруг меня! Все дети – вот тебе ключ к разгадке, Элфред. Теперь угадай, кто другой гость.
Элфред внезапно побледнел.
– Неужели… неужели Харри? – запинаясь, произнес он.
– Харри собственной персоной!
– Но мы думали, что он умер!
– Только не он!
– И ты… пригласил его сюда? После всего, что было?
– Блудный сын, а? Ты прав, Элфред. Мы должны заколоть откормленного тельца! [4] Нужно устроить ему пышный прием.
4
Намек на притчу о блудном сыне, в честь возвращения которого отец велел заколоть откормленного тельца (Евангелие от Луки, 15:11–32).
– Но Харри обошелся с тобой… со всеми нами… просто недостойно! – воскликнул Элфред. – Он…
– Незачем перечислять его проступки – слишком длинный получится список. Но не забывай, что Рождество – время прощения грехов. Блудного сына нужно встретить радушно.
Элфред поднялся.
– Это… это настоящий шок, – пробормотал он. – Я и представить не мог, что Харри когда-нибудь снова перешагнет порог этого дома.
Симеон
– Ты никогда не любил Харри, верно? – негромко спросил он.
– После того, как он с тобой обошелся…
– Кто старое помянет, тому глаз вон, – хихикнул Симеон. – Хороший девиз для Рождества, не так ли, Лидия?
Лидия тоже казалась бледной.
– Вижу, – сухо промолвила она, – в этом году вы особенно тщательно готовились к Рождеству.
– Я хочу, чтобы вокруг меня собралась вся семья и чтобы в доме царили мир и согласие. Ведь я старик. Элфред, ты уже уходишь?
Элфред быстро зашагал к двери. Лидия задержалась у кресла.
Симеон кивнул вслед удаляющейся фигуре:
– Это его расстроило. Он и Харри никогда не ладили. Харри дразнил его – говорил, что Элфред, прежде чем сделать шаг, несколько раз проверит, как бы не споткнуться.
Лидия собиралась ответить, но передумала. Видя, что ее сдержанность разочаровала старика, она сказала:
– Не забывайте, что черепаха сумела обогнать зайца.
– Так бывает не всегда, моя дорогая Лидия, – заметил Симеон.
Лидия улыбнулась:
– Простите, я должна идти к Элфреду. Внезапное волнение выбивает его из колеи.
– Да, – усмехнулся Симеон. – Элфред не любит перемен. Он всегда был степенным педантом.
– Элфред вам очень предан, – сказала Лидия.
– Тебе это кажется странным, не так ли?
– Иногда кажется, – ответила Лидия.
Она вышла из комнаты.
Симеон посмотрел ей вслед и ухмыльнулся, потирая руки.
– Становится все забавнее. Я буду наслаждаться Рождеством!
Он с усилием встал и, опираясь на палку, заковылял по комнате.
Подойдя к большому сейфу в углу, Симеон набрал комбинацию. Дверца открылась.
Дрожащей рукой старик извлек из сейфа кожаный мешочек и раскрыл его, пропуская сквозь пальцы струйку неотшлифованных алмазов.
– Вот они, мои красавцы!.. Мои старые друзья… Это были славные деньки… Не бойтесь, вас не будут гранить и шлифовать. Вы не будете блестеть на шеях, пальцах или в ушах женщин. Вы мои – только мои! Мы с вами знаем кое-что. Говорят, что я стар и болен, но со мной еще не покончено! Старый пес еще поживет и получит удовольствие от жизни! Он еще позабавится…
Часть II
23 декабря
1
В дверь позвонили, и Трессилиан пошел открывать. Звонок звучал необычайно агрессивно, и, пока дворецкий медленно пересекал холл, он раздался снова.
Трессилиан покраснел от негодования. Что за дурные манеры – так трезвонить в дом джентльмена! Если это очередные исполнители рождественских гимнов, он им покажет!
Через матовое стекло верхней половины двери дворецкий разглядел силуэт высокого мужчины в шляпе с опущенными полями. Он открыл дверь. Так и есть – крикливо, но дешево одетый незнакомец. Наверняка нахальный попрошайка!