Розовое сияние над Парижем
Шрифт:
– Это не могла нарисовать наша Вита – сказал Алексей Семенович, и дал планшет Ольге Алексеевне.
– Как давно вы видели работы вашей дочери?
– Давно… - немного покраснев от стыда, ответила Светлана Григорьевна. – Мы просто не интересовались ее картинами, многие годы. Мы не знали, что она так хорошо рисует.
– И как тогда вы можете, судить ее это дело или нет. Если вы
– Ваша талантливейшая дочка, была оценена французской художницей Маржан Сатрапи. И теперь в данное время, Вита работает в Париже.
Минуту повисла тишина. Я довольно наблюдал на лицах родителе застигший шок. И лишь я и Ольга Алексеевна улыбались.
– Как это в Париже? – спросил папа.
– Ваша дочь очень талантлива, и Маржан удостоила ее помогать в организации выставки в Париже. Чем она и занимается, вот уже два месяца – рассказал я.
После этого на меня волной покатились вопросы, как это произошло. И как мне показалось, они смягчились и гордились за свою, как они думали «неталантливую» дочку. И я был этому рад. Так как половина моего плана выполнена.
– И самое главное, из-за чего я и приехал – начал я.- Я хочу предложить вам посетить Первую выставку Виты.
– Но как? Она же в Париже. У нас нет таких денег.
– Не волнуйтесь. Я планирую перелет с немалым количеством людей и все оплачиваю – успокоил родителей я. – Ах, да совсем забыл сказать, я предприниматель, так, что мне хватит денег на ваш перелет. И вы Ольга Алексеевна тоже летите.
В этот момент бабушка вскочила и зацеловала меня. Она и не предполагала, что сможет побывать на выставке своей внучке, к тому же в Париже. Она была безумно этому рада. И видимо на радостях, они все накрыли стол и прямо насильно кормили меня. Мне было неудобно отказываться, поэтому до треска живота, наелся. Уезжая, я предупредил, что позвоню, как только забронирую для них билеты.
Далее меня ждал разговор с отцом. Не знаю почему, но я хотел, что б и он там был. Приехав к нам, домой, я застал отца сидя за столом с бумагами. (Ну, в принципе, как и всегда). Рассказав эму о моем предложении, он с радостью согласился. В чем я и не сомневался.
– Вита большая умница, если смогла прорваться в своем творчестве в Париж. Это очень престижно. Если она рисует, так же красиво, как ты мне показал, она станет очень знаменитым художником.
– Она знает это. Поэтому, толком не спит. И сутками возле мольберта сидит.
–
– Ее мама, папа и бабушка. Мы с тобой и двое близких друзей – пересчитал я.
– Ты им уже сказал об этом?
– Да. Осталось только подождать.
– Хорошо – пожал мне руку папа. И мы попрощались.
Ехать в пустую квартиру у меня не было желания. И я решил заскочить и выпить кофе. Но по дороге я надолго затормозил у ювелирного магазина.
«Мне же нужно спор отработать…» - с довольной улыбкой подумал я, и открыл дверь ювелирного.
****
Все мы не просыхая работали. Уже путали, какое число и вообще день сейчас или ночь. Недели в таком сумасшедшем графике пролетели очень быстро. Когда мы дорисовали свои последние для этой выставки работы, Маржан по традиции пришла посмотреть на них.
Первой картина была Жени. Она была очень смысловая, и в тоже время простая в задумке. Всем известна цитата: «Не срывайте с людей маски… А вдруг это намордники?». И вот Женька, изобразил человека, который срывает со своего лица маску улыбчивого, доброго человека. Но она уже так приросла к настоящему лицу владельца, что сдирая ее человек неистово кричит. Глубокая картина.
– Я бы хотел на выставке презентовать эту работу таким стихом – сказал Жени. И достав из кармана листок, начал читать.
– «Все меньше лиц с улыбкой доброй,
с открытым сердцем и душей.
За то растёт число притворных
с душой холодной и скупой.
И я то с грустью, то с опаской
смотрю на мир и на людей.
Ведь вместо лиц, я вижу маски,
нередко, даже у друзей…»
Мы все похлопали. А Маржан одобрительно махнула головой. Дальше была картина Леры. Эта была куда проще, чем предыдущие, но по профессионализму не уступала им. Это был крупный портрет девушки в тонах постарелой бумаги и глубокого коричневого. Шикарные черты лица, большие бездонные глаза, пухлые чувственные губы и спадающие на лицо и шею волосы. Простенько, но со вкусом.