Розовый алмаз
Шрифт:
— Оденься для меня.
— Что?
— Сегодня я хочу, чтобы ты оделась для меня как принцесса.
— Но у меня же ничего нет! — растерялась Эффи.
— Ты можешь подобрать себе что-нибудь из этих тканей. — Закари показал на развешанные под потолком на штангах органзу, шелк и бархат. — Не забудь и про макияж.
Смутившись, Эффи отвела глаза в сторону. Только что она чувствовала себя такой прекрасной… О да, она знала, что это долго не продлится, но все же надеялась, что у них будет чуть больше времени, прежде чем она снова вернется в реальность.
— Сегодня
Эффи еще никогда не приходилось одеваться ни для одного мужчины — не то что для короля…
И это было ужасно приятно.
Темно-бордовый бархат изумительной глубины — вот что выбрала Эффи для сегодняшнего вечера. Ткань прекрасно драпировалась и очень подходила для того платья, которое она видела в своих мечтах. Перекинув конец полотнища через плечо, она сколола его по бокам булавками, оставив с одной стороны длинный дразнящий разрез, а потом несколько раз обернула вокруг талии витой шелковый шнур с тяжелыми кистями. Взглянув на себя в зеркало, она ошеломленно заморгала — ее фигура магически трансформировалась из чего-то неопределенного в безупречный идеал, напоминающий по форме песочные часы.
Эффи только изумленно вздохнула, когда Закари провел ее в комнату, вероятно предназначенную для его любовницы.
— Все эти вещи… — Старинные высокие зеркала в тяжелых рамах тускло отражали небольшие флаконы из толстого цветного стекла, словно обещая преобразить ее.
— Используй и это, — улыбнулся Закари, протягивая ей серебряную шкатулку с замысловатым узором.
— У моей матери была точно такая же.
— Это восемнадцатый век, — подчеркнул он нелепость ее замечания.
— Наверное, у нее была копия, — послушно кивнула Эффи и провела пальцами по знакомому выгравированному рисунку. Она подняла крышку, слишком взволнованная, чтобы заметить, как нахмурился Закари.
Когда он оставил ее одну, Эффи подошла к туалетному столику. На нем лежали мерцающие драгоценными камнями заколки для волос, серебряные расчески и щетки, бархатные коробочки с макияжем. Этот женский уголок также напоминал ей столик ее матери — с фигурными флакончиками духов, пудреницами, коробочками с косметикой. На двух маленьких серебряных подносах лежали кольца…
Сидя на стуле, Эффи не знала, с чего начать. Она взяла кисточку с костяной ручкой и в нерешительности посмотрела на палетку с тенями, которые должны были преобразить ее.
Светлее или темнее?
И словно услышала голос матери, когда та уже была больна, но все еще выходила из дома, прося Эффи сделать ей макияж.
Прикрыв салфетками платье, Эффи чуть припудрила лицо тонкой пудрой, потом опустила кисточку в маленькую серебряную коробочку с мягкими коричневыми тенями — любимый цвет ее матери, чтобы оттенить такие же синие, как и у нее, глаза…
И это сработало. Так же как и тушь и аккуратная подводка. Эффи посмотрела на два синих сапфира, блестевшие перед ней в зеркале, и, чувствуя возбуждение, добавила на щеки румян и подкрасила губы,
Ее почти что лихорадило. Расчесав тяжелые черные кудри, она собрала их в хвост и, чуть приподняв на затылке, закрепила серебряной заколкой, оставив несколько прядей локонами спускаться вдоль шеи.
Теперь она видела в старом потемневшем зеркале самую красивую женщину на свете. Открывая флакон за флаконом, вдыхая ароматы, каждый из которых был неповторим, она долго не могла решиться. Наконец выбор был сделан — низкие нотки мускуса и амбры идеально подходили под ее настроение. Эффи приложила стеклянную пробочку к местам, где бился ее пульс, помня о каждом поцелуе Закари и надеясь, что это повторится.
Она не чувствовала стыда. Ни единой капли, когда одевалась для своего мужчины. Вернувшись к себе, Эффи достала кулон, завернутый в тонкую папиросную бумагу, и застегнула на шее цепочку. Тяжелый розовый камень изумительно смотрелся рядом с темным бархатом.
Эффи знала, что она получила благословение матери, подарив свою девственность самому лучшему из мужчин.
Глава 4
Эффи была совсем не такой, как те избалованные женщины, к которым привык Закари. Она ничего не просила у него, и именно это вызывало у него желание хоть что-нибудь сделать для нее.
К примеру, побриться. Обычно он возвращался из пустыни заросший, чуть ли не с бородой. И сейчас, впервые за эти дни, Закари решил привести себя в порядок.
Он воспользовался одеколоном и более тщательно отнесся к выбору халата — черного, с золотой отделкой. Он решил наслаждаться игрой ровно столько, сколько она продлится. Последние несколько часов доказали, что его гостья была именно тем эликсиром, в котором он так нуждался после безумной нервотрепки последних месяцев.
Но что-то беспокоило его.
Она с такой легкостью — с такой привычной легкостью! — открыла шкатулку с драгоценностями, несмотря на то что там был очень сложный замок. Женщины всегда просили Закари показать, как она открывается. А Эффи справилась с замком безо всякого труда! В дешевых копиях не принято повторять столь незначительные детали.
Было и еще кое-что — воспоминания ее матери об озере в Кионии. Тогда он отнес это к разыгравшемуся воображению девушки, но теперь…
Занимаясь поисками алмаза, Закари пытался найти подтверждение слухов, что любовницей короля Эгея была горничная, и разыскать ее. Но это так ни к чему и не привело. Либо слухи были неверны, либо Эгей хорошо умел заметать следы.
«Странно, почему я вообще беспокоюсь по этому поводу?» — думал Закари.
Никогда еще не было никаких скандалов, если принцу или даже королю вдруг случалось захотеть тепла женского тела — пример тому сам Закари. Скандал был возможен только тогда, когда к этому примешивались чувства… Когда принц или король начинали заботиться о женщинах…
На губах Закари заиграла инквизиторская улыбка — ему не составит труда заставить Эффи открыться. Но к чему спешить? У него еще будет время. Сегодняшняя ночь должна быть только ночью удовольствия.