Розовый Дождь

Бычков Александр Сергеевич

А затем Жемчужно-Белая сказала:

– На колени, сестра!

И когда юная послушница опустилась на колени, Жемчужно-Белая вместе с кремово-белыми феями, скрестив ладони, положили их на её голову и произнесли, громко и отчетливо, какое-то сложное заклинание.

Поток невиданной силы пронзил юную послушницу, так что она едва не упала. Огненная сила, как электричество, прошло от макушки до пяток, наполняя собою каждую клеточку, каждый капиллярчик, каждую косточку. Но длилось это всего пару секунд, а потом юная фея лишилась сил…

…Уже на следующий день Послушница ?А3-09 проснулась в другой постели, другой комнате, другой обстановке…

Привыкать пришлось долго и тяжело… Вставание по звуку сирены ещё до рассвета, пять минут по секундомеру, чтобы умыться, одеться, да ещё и идеально убрать кровать. А иногда сирены раздавались и по нескольку раз за ночь – "боевая тревога". Затем построение по номерам, перекличка. За

каждое опоздание сестра-Воспитательница била электрошоком. Очень скоро юная послушница поняла, что опаздывать не стоит… Уж очень, очень это больно… Опаздывать… …Общий гимн Рассвету, душ под ледяной водой, потом длинные и нудные физупражнения самого разного толка – от стандартного приседания и подтягивания до пробегания (или пролетания на крыльях) под высоковольтными линиями или между крутящихся в разные стороны обнаженных мечей. Потом весьма аскетичный завтрак, полдня теории – зубрежка десятков сложнейших заклинаний за несколько часов, а помимо заклинаний – ориентировка на местности, особенности строения тех или иных организмов, преимущественно монстров, огромное количество совершенно секретной информации. После короткого обеда – практика до самого глубокого вечера. Бои с реальными (а не виртуальными!) монстрами на секретных полигонах (правда, пока с подстраховкой в виде старших сестер), тренировки полетов на летающих животных вплоть до механических драконов, практическое применение заученных заклинаний… И ни минутки на отдых! В Школе были по крайней мере трудовые послушания – когда делаешь рутинную работу, типа мытья полов, голова здорово отдыхала – а тут – зубрежка и бои, бои и зубрежка, снова и снова. А когда ты падаешь почти от усталости и тебя качает как траву, идешь снова в классы и начинаются ещё и политзанятия… На одних появляются в реальную величину различные враги Сообщества, типа паукообразного Азаила, который начинает клеветать на Сообщество, выкрикивая разную нелепицу о том, что он – законный правитель Сообщества, что "белобрысые обманщицы" узурпировали власть незаконно и что Триединая Премудрость, якобы, его жена Стелла и его родные дочери, что Её Верность – это глупая посредственность Ариэль, которая все свои экзамены сдавала за счет того, что коварно списывала у других из тетрадок… От всех послушниц требовалось тут же вскочить со своих мест и с пеной у рта кричать: "Заткнись, лживая сволочь!". А когда он кричал в ответ своим гнусным насекомьим голосочком, что они ничего не знают, им все врут, сестры брались за руки и скандировали: "НИЧЕГО КРОМЕ СООБЩЕСТВА! НИЧЕГО КРОМЕ ЕЁ ВЕРНОСТИ! НИЧЕГО КРОМЕ ИХ ПРЕМУДРОСТИ!", пока иллюзия не исчезала. В других случаях появлялась, откуда ни возьмись, какая-нибудь ночная королева Кора или морская королева Лора, бесстыдно обнаженные, лежа в объятиях своих очередных таких же обнаженных любовников, и снисходительно глядя на юных послушниц, бархатными голосками говорили, что они теряют свое время зря, что главное в жизни – это наслаждение. "Отдайтесь порыву своих темных чувств! Смотрите, как это приятно! Триединая Премудрость выдумала Создателя, чтобы иметь власть над феями, его нет, есть только вы и ваше юное тело, а также океан наслаждений! Ну же! Смотрите, как это хорошо!" – и обе падшие бескрылые феи просто захлебывались в восторге от чувственных наслаждений… Тогда все юные послушницы опять же с пеной у рта вскакивали и кричали: "Заткнитесь, похотливые потаскухи! НИЧЕГО КРОМЕ СООБЩЕСТВА! НИЧЕГО КРОМЕ ЕЁ ВЕРНОСТИ! НИЧЕГО КРОМЕ ИХ ПРЕМУДРОСТИ!"… После таких политзанятий можно было выжимать туники и юная послушница еле доходила до своей ячейки – спали уже не на многоэтажных кроватях, а в специальных ромбовидных ячейках в стене. И редко когда – всю ночь, а то опять по ночной тревоге надо было бежать в боевой отсек, вспоминая на бегу самые мощные заклинания, для отражения внезапного ночного нападения врагов Сообщества… А иногда были и вовсе экзотические занятия – занятия на выносливость. Когда послушницу брали феи-экзорцистки из 2-го отдела и отводили в специальные кабинеты. Перед этим послушнице сообщали какую-то информацию и говорили, что она не должна выдать её ни в коем случае. И в этих стерильно-белых подземных кабинетах начиналось такое… Что только не придумывали эти сумасшедшие из 2-го отдела! Электрошоки и электрические стулья были самым стандартным и самым банальным из их приемов. Растяжки, погружение в ледяную воду, заморозка, раскаленная докрасна баня, злобные кусачие муравьи и огромные москиты… – и притом полный запрет на использование защитной магии. Магию можно (и нужно!) было использовать, когда экзорцистки из 2-го отдела пытались взломать твое сознание, когда ты не поддаешься на пытки. При помощи сверхмощных анализаторов они буквально вламывались в сознание – и задача состояла в том, чтобы несмотря на то, что ты не спала уже третьи сутки, не ела, не пила, твое тело болит от пыток и полностью истощено, собрать всю свою волю в кулак и всеми силами борясь со сном (потому что если уснешь, в тот же момент из твоего сознания всю информацию и вытянут!), поставить такой барьер, чтобы ни одна из мучительниц не смогла его преодолеть… Это-то и было самое тяжелое! Голова болит, перед глазами все бегает и прыгает, вот-вот провалишься в кромешную тьму беспамятства, а в сознание ломится какая-то сила и ты на последнем дыхании не пускаешь её куда-то внутрь, одной силой своей мысли… После таких занятий послушницам давали день постельного режима и усиленного питания. А потом – снова подъемы, снова упражнения, зубрежка, бои, политзанятия – снова и снова, снова и снова… Юная послушница потеряла уже счет дням. Дни были похожи один на другой, один на другой, пока однажды, на обычной утренней линейке, Воспитательница

не сказала:

– Послушница А3-09 – выйти из строя!

Юная послушница, печатая шаг, вышла из строя и вытянулась по стойке "смирно".

– Следуй за мной!..

…Снова какая-то невзрачная комната с однотонными стенами и непонятно откуда идущим светом, снова открывающаяся часть стены, снова Жемчужно-Белая, снова из воздуха появляющийся стол и стулья, снова бокалы с розовым соком и графин…

– …Помнишь, сестра, я тебе обещала, что обучение в "ЖАЛЕ" будет проходить без отрыва от боевой практики?

– Так точно, Ваша Верность! – вскочила со стула Послушница.

– Садись, садись… – спокойно сказала Жемчужно-Белая. – Сегодня ты отдохнешь, отоспишься, а завтра ты отправляешься с группой 1-го отдела "ЖАЛА" на Крайний Север. Там ты будешь проходить обучение на практике с опытными воительницами. Ты будешь состоять во взводе "Шершень-2". Поняла?

– Так точно, Ваша Верность!

– Там довольно опасно. Сильный холод, хищники, опасные чудовища…

– Каково мое личное задание, Ваша Верность?

– У тебя будет два задания. Первое – общее. Ты будешь вместе с другими сестрами по специальной технологии превращать ледяную пустыню в кокосовый сад. Как – тебе объяснят на месте. Но не ради этого ты туда посылаешься. Второе задание будет гораздо, гораздо более серьезным и ответственным, и оно тебе будет сообщено мной под грифом – помни об этом – СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО, СЕКРЕТНОСТЬ ?1 – а ты понимаешь, что последует за разглашение такого секрета?

– Так точно, Ваша Верность!

– Ну, вот и замечательно. А теперь – выпей сока и расслабься…

Послушница взяла стакан розового сока, выпила его полностью и блаженно облокотилась на мягкую спинку стула, а Жемчужно-Белая, направив луч своего сверхмощного анализатора на переносицу Послушницы, начала телепатировать второе, СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНОЕ задание – первое в жизни секретное задание совсем юного, совершенно новорожденного бойца 1-го отдела Ордена "ЖАЛО" Послушницы ? А3-09…

Глава 4. Зачарованная Роща.

– Чую, чую, чую зас-с-с-с-саду, да-ссс! Белорыс-с-с-с-сые с-с-с-с-совс-с-с-сем рядом, да-ссс! – громко чавкая и поглощая сырое кровавое мясо, сипел Азаил, при этом злобно сверкая своими белесыми насекомьими глазами. – Ты ничего не видел на охоте, с-с-с-сынок?

Слово "сынок" вывело Люка-Люцифера из какой-то розовой задумчивости. Он сидел за простым тесаным деревянным столом рядом с Азаилом и держал в руках деревянную ложку, которую, впрочем, ни разу не опустил в миску с супом из вареной оленины, который уже порядком остыл. За окном была полярная ночь, пронзительно и злобно, как дикий зверь, завывала вьюга, но в их домике было жарко натоплено, а освещался он четырьмя глиняными лампами, горевшими на оленьем жиру, которые едва освещали, а потому все пространство домика тонуло в полутьме.

"Сынок" Азаил говорил крайне редко, либо когда был особенно доволен успехами Люка, либо когда что-то хотел от него того, чего не мог добиться силой… Успехов у Люка давно не было, а потому это обращение Азаила показалось ему подозрительным.

– Нет, Учитель, ничего не видел, все как обычно… Только вот оленя трудно стало достать… Может снеги опять вернулись к нам, ведь медведи да волки столько не переедят… – честно соврал Азаилу Люк – почему-то ему не хотелось говорить о таинственных огоньках, о странных деревьях и, особенно, о красивых тонких девушках с крылышками – ведь они так идеально подходили под "белобрысых летуний", а потому реакция Азаила могла быть только одна… – "немедленно убираться отсюда". А именно этого и боялся юноша – ему так хотелось ещё и ещё смотреть на них, слушать их беззаботный звонкий смех и разговоры, вдыхать ароматы волшебной рощицы, долетавшие до его скромного укрытия… Он уже раз десять после того памятного посещения рощи бывал там, всякий раз наблюдая за девушками из укромного места и всякий раз с большим сожалением уходил, чувствуя, что так и не насытился этим прекрасным зрелищем… Была б его воля… Уходя, он мечтал только о двух вещах – первая, чтобы Азаил со своей мощнейшей интуицией не догадался о его походах, а вторая – чтобы хоть раз представился бы случай поговорить с одной из девушек, особенно с той, "розовой", незнакомкой…

– С-с-с-с-мотри, с-с-с-сынок, – подозрительно глядя на него своими холодными насекомьими глазами, сказал Азаил, стремясь прочитать мысли юноши, впрочем, тщетно – Люк был хорошим учеником и ставить магические барьеры научился не хуже учителя – ес-с-с-с-сли увидиш-ш-ш-ш-ш-шь, белобры-с-с-с-с-сых, немедленно ко мне – начнем эвакуацию, понял? – и тонкая паучья лапа с острым черным когтем протянулась от одного конца стола к другому и обвила шею Люка и слегка сдавила её. Люку стало не хватать воздуха и он захрипел… Но в тот же момент лапа разжалась и уползла обратно.

– А-а-а, п-п-п-очему, дядь Азаил, а? Что в них такого опасного, что даже ты, кому и десяток снегов ни по чем, их боишься? – сделав намеренно невинное как у ребенка лицо, спросил Люк, втайне пытаясь получить хотя бы косвенное доказательство того, что страхи Азаила носят параноидальный, а не реальный характер… Ему так хотелось верить, что эти прекрасные существа – добрые и милые, а Азаил все выдумывает про них…

– Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш! Я, боюс-с-с-с-с-ь? – зашипел на всю комнату паукообразный и прыгнул, как сущий паук, с места прямо через весь стол к Люку. – Я? Я? Я-ссс?! Аз-з-з-з-з-заил Премудрый, Аз-з-з-з-з-заил Бес-с-с-с-с-с-с-траш-ш-ш-ш-шный! Да я, щ-щ-щ-щ-щ-щенок, один с-с-с-с-с-спалю с-с-с-с-с-с с-с-с-с-с-отню белобры-с-с-с-с-сых!.. – он воинственно обнажил свои острые отвратительные жвалы, свои длинные когтистые лапы и угрожающе протянул их к лицу Люка, который, впрочем, совершенно хладнокровно принялся, как бы ничего не замечая, поглощать порядком остывший суп… – школа Азаила, ничего не поделаешь…