Ртуть
Шрифт:
— Вот и все. Легче легкого.
Многие вещи становятся проще, когда ты обладаешь магией. Я прижала горшочек к груди, чувствуя, как волнение разливается по моим венам. Если я смогла убедить ртуть заключить подобную сделку, то с кольцами все должно быть просто. И я должна отлить меч. Не какой-нибудь крошечный кинжал, едва способный порезать бумагу. А настоящий, мать его, меч.
Я по-волчьи ухмыльнулась темноволосому воину.
— Лоррет. Какое совпадение. Я как раз собиралась тебя искать.
ГЛАВА 29.
БАЛЛАДА
В кузнице было жарче, чем в пятом круге геенны огненной. Пот стекал по моей спине, пропитывая рубашку. Штаны прилипли к ногам, но мокрая одежда была небольшой платой за прогресс, а у меня, кажется, впервые что-то получалось.
Меч Дании был выплавлен идеально. Ртуть совсем не смеялась надо мной, пока я работала. Она не отделялась от стали и не отказывалась соединяться вновь. В кои-то веки она была молчаливой и готовой к сотрудничеству. Но ее внимание привлекла ответственность, возложенная на мои плечи. Ей было любопытно. Она хотела увидеть, какой меч я выкую из нее и смогу ли выполнить свою часть сделки.
Я много лет мечтала создать нечто подобное. Еще в Зилварене у меня было столько эскизов, набросков, которые я так и не смогла воплотить в жизнь из-за нехватки материалов. Если ртуть хотела снова стать оружием, привлекающим внимание людей, то я не собиралась ее разочаровывать. Однако кое с чем мне могла понадобиться помощь. С чем у меня было мало опыта.
Солнце уже садилось, когда я вышла из кузницы в поисках Лоррета. Он сидел на камне у костра и метал кинжал в ствол мертвого дерева, уже преданного забвению. Кэррион что-то готовил в котелке на огне, его рот был сжат в ровную линию. Он увидел меня и, нахмурившись, указал на Лоррета.
— Все эти ублюдки — обманщики.
Лоррет от души рассмеялся и протянул руку. Кинжал, который он только что всадил в ствол дерева, освободился и вернулся назад, рукоятью прямо в его ладонь.
— А ты неудачник, — сказал он.
— Он только что отобрал у меня одиннадцать читов. Это половина моих денег.
— Ты даже не можешь потратить их здесь, Кэррион, — напомнила я ему.
— Дело не в этом. Дело в чертовом обмане. У нас было джентльменское пари. Мы должны были попытаться попасть в цель столько раз подряд, сколько сможем. Побеждал тот, у кого будет самая длинная серия.
— И? Как он тебя обманул? — Я старалась не улыбаться.
— И я поступил благородно, пропустив его вперед.
— И?
— И он ни разу не промахнулся! Я спросил его, играл ли он в эту игру раньше, и он ответил, что нет, — обвинительным тоном прорычал Кэррион.
— Я не играл раньше. — Лоррет взмахнул запястьем, и кинжал вылетел из его ладони, рассекая воздух со страшной скоростью. Рукоятка кинжала задрожала, когда лезвие вонзилось в ствол дерева. — Когда я бросаю эту штуку, это не игра.
Щеки Кэрриона покраснели от досады.
— И как, блядь, я должен был его победить, если он что-то вроде машины для убийств?
Я фыркнула.
— Сколько раз он попал в дерево? — Спрашивать об этом было жестоко, но увидеть Кэрриона уязвленным было такой редкостью, что, черт возьми, я собиралась извлечь из этого максимум.
— Не знаю, — огрызнулся он. — Больше пятидесяти.
— Двести семнадцать, — сказал Лоррет. Нож выскочил из ствола, вернулся в руку Лоррета, и он снова метнул его — все одним плавным движением. — Двести восемнадцать. — Он снова повторил процесс, на этот раз даже не глядя на дерево. — Двести девятнадцать.
— Ладно, ладно, можешь остановиться. Все равно я уже готовлю эту проклятую богами еду.
— И это то, на что ты поспорил? — спросила я Лоррета. — Что он будет готовить?
Воин пожал плечами. Когда он ухмыльнулся, в сгущающихся сумерках стали видны кончики его клыков.
— Я был голоден.
— Обманщик, — снова пробормотал Кэррион, помешивая содержимое котелка, кипевшего на огне.
— Он тебя не обманывал, — сказала я ему. — Он дал тебе попробовать твое собственное лекарство. Сколько таких несправедливых, заведомо проигрышных сделок ты позволил заключить Хейдену?
— Я не виноват, что твой брат слишком самоуверен, когда дело касается карточных игр, Саэрис.
— А как ты бы оценил свой уровень самоуверенности, когда перед тобой стоит семифутовый воин с многолетним опытом убийств всяких тварей за плечами, а ты решил, что превзойдешь его в обращении с ножом?
— Да пошли вы оба, — проворчал Кэррион, скривившись. — Если бы я начал первым, мы бы сейчас не разговаривали. Я бы до сих пор метал нож в это гребаное дерево.
На этот раз, когда рукоять кинжала оказалась в руке Лоррета, он перевернул оружие и взял его за лезвие, протягивая Кэрриону с порочным блеском в глазах.
— Конечно, человек. Давай.
Кэррион покраснел еще больше.
— Ну, теперь уже слишком поздно. Я ведь проиграл, не так ли? Нет смысла.
Лоррет покачал головой.
— Обиженный неудачник.
— Самый обиженный, — согласилась я.
— Тьфу! Может, мы просто съедим то, что я приготовил, и вы оба закроете рты?
— У меня нет времени на еду. Я пришла сюда только для того, чтобы спросить кое о чем Лоррета.
Воин повернулся на своем камне и внимательно посмотрел на меня.
— Спрашивай.
— У тебя есть опыт в резьбе по дереву? Ну, ты можешь вырезать кое-что?
— Так уж получилось, что есть.
— Будь точнее в своих вопросах, солнышко. Он, вероятно, занимается резьбой по дереву каждую свободную минуту своей жизни. Возможно, он выигрывает соревнования по вырезанию.
Я закатила глаза.
— Я не пытаюсь выиграть у него спор, Кэррион. Мне нужно, чтобы он хорошо умел это делать.
В наступающей ночи раздался раскатистый смех Лоррета.