Рубашка
Шрифт:
– Давай, может? А?
Аня стояла неподвижно, как манекен или кукла. Ее лицо не выражало никаких эмоций.
– Целуй ее, Серега! А то другой утащит и зацелует! – засмеялся во весь голос Максим. А потом вдруг закашлялся, надрывно и продолжительно.
– Хватит паясничать! – не выдержала Маша. – Посмотри на себя – ты уже пьян! Все еще и не начинали пить, а ты готов!
Ей было жалко Сергея. Он казался ей беспомощной жертвой непонятных для нее обстоятельств.
– И, кстати, это же твой друг! А ты – его свидетель, между прочим!
– А
– Стерва еще эта! Зачем над парнем издеваться? Тьфу…
Маша, свернув губы трубочкой, плюнула на землю. Потом вытащила платок и вытерла рот. Помада размазалась по ее лицу, оставляя красные разводы.
Максим повертел головой, словно кого-то искал в толпе. Посмотрел на Машу, коснулся ладонями ее напудренных щек и стал говорить с ней, словно с ребенком:
– Мышка ты моя! Любименькая…
Тут Макса шатнуло в сторону, и он, размахивая руками, еле успел зацепиться за Машу.
– Перестань, ты мне противен! Поехали домой уже.
– Нет, не хочу! Сегодня мой лучший друг женится! Правда, Серега?! – прокричал Максим громко и хрипло.
Все повернулись в его сторону.
– Чего, Макс?! – не понял Сергей. – Я тебя не расслышал. Что?
– Лучший друг, говорю, женится! – повторил Макс.
– Ах… это да, – словно оправдываясь перед всеми, проскрипел Серега.
– Хватит! – сказала Маша так, что Максим понял: лучше остановиться.
Некоторое время все фотографировались на фоне загса с молодоженами, еще пили шампанское. А потом быстро расселись по такси и поехали в ресторан.
Гостей было немного, человек тридцать. На этом настояла Аня, объяснив тем, что ей не хочется устраивать шумиху. Хотя довольно состоятельные родители Сергея, бывшие партийные работники, планировали устроить для своего сына более торжественное и праздничное мероприятие, пригласив сотню-другую человек, начиная от родственников и друзей и заканчивая своими бывшими сослуживцами. Свадьба единственного сына была для семьи самым важным событием, наверное, за последние лет десять. Непонятным для них остался только его выбор.
Они знали, что Сергей встречается с Аней от силы месяца два или три. Домой он приводил ее только однажды. Да и в тот раз Аня больше молчала, словно полностью ушла в себя. Поэтому будущая свекровь так и не смогла по-человечески с ней пообщаться. В общем, всё в этом браке было скоротечным и странным, не поддающимся никакой логике. Сын утверждал, что выбор свой сделал и тянуть больше не намерен, что знает Аню давно, а главное – любит. И как ни сопротивлялись родители, Сергей, который с детства был очень мягким и покладистым, в этом вопросе занял позицию жесткую и непреклонную.
– Сереженька, миленький, ну поживите месяц-другой, а потом расписывайтесь! Так же нельзя – раз, и все! – говорила мама. – Мы с твоим отцом друг друга знали лет пять, прежде чем решили в загс пойти!
– А чего ждать-то?! – удивлялся
– Не лезь ты к нему! – вступался за Сергея отец. – Он у нас парень взрослый. Сам знает, что делает!
Втайне отец был доволен, что сын принял решение и твердо его отстаивает. Пожалуй, только это и радовало бывшего партийного работника, привыкшего к жесткости и определенности. Он давно уже разочаровался в сыне и считал, что тот всю жизнь будет под юбкой у матери и вообще никогда не женится. А тут такое, совсем неожиданное! Хотя, конечно, родители многого не знали…
Прошло тогда чуть больше месяца после возвращения из похода. В один из совершенно ничего не обещающих дней в квартире Сергея раздался телефонный звонок. Звонила Аня, обычно никогда первая не звонившая.
– Привет, ты можешь встретиться сегодня? – с ходу начала она строгим тоном.
– Могу. А где?
– Через час, на Тверской.
– Буду, – вяло ответил Сергей и положил трубку.
Они встретились на Тверской в одном из кафе, куда Сергей часто ездил ужинать с родителями. В зале почти никого не было, лишь парочка официантов шастала взад-вперед, расставляя тарелки на столы и раскладывая вилки с ножами.
Аня была одета эффектно. Красное облегающее платье, темные блестящие туфли, яркая янтарная брошь, свежий лак на ногтях. Ее наряд подчеркивал, что к встрече она готовилась основательно.
Они сидели за столиком для двоих и неторопливо листали меню. Навязчивый официант маячил за их спинами.
– У меня к тебе серьезный разговор, Сергей! – начала Аня. – Ты готов?
– Смотря к чему… – мягко ответил тот.
– К разговору! К чему еще?
– Ну да! Конечно, готов, – уже более уверенно ответил Сергей, видя раздражение Ани.
Затем она улыбнулась кошачьей и вязкой улыбкой, будто планировала что-то попросить у Сергея, взяла его за руку и прошептала:
– Ты же любишь меня?
– Очень… – опустив глаза, проговорил он так, как если бы сообщал о какой-то тайне или секрете.
– И я тебя люблю, – продолжила Аня. – Мне хорошо с тобой. То есть нам вдвоем очень хорошо.
– Да… и мне, – все еще как бы оправдываясь, соглашался Сергей.
– Ну раз так, то нам надо быть вместе.
– Да, но мы и так вместе… – Он выдержал некоторую паузу и решился посмотреть Ане в глаза: они оказались пустыми и печальными. – Вроде бы…
Она сильно сжала его руку От боли лицо его напряглось, а уголки губ приподнялись, словно он пытался улыбнуться.
– Я не про это! – возмутилась Аня.
– А про что? – все еще не понимал Сергей.
Аня явно злилась. На ее лбу проступили две чуть заметные морщины, а на шее запульсировала вена.
– Ты меня хочешь как женщину? – наотмашь спросила она.
– Да, конечно… – прошептал он и осмотрелся по сторонам, будто проверяя, не слушает ли их кто. – Очень хочу… ты же знаешь…