Рубеж. Пентакль
Шрифт:
Клим поглядел на рогатую рожу не без интереса. От «Бугатти» он, положим, не отказался бы…
Но не такой же ценой!
Из-под нижней границы экрана появилась волосатая когтистая лапа. Послышался скрип – черт энергично скреб себя между рогами. – Ладно! Теперь без шуток. Пакет акций двадцати ведущих фирм мира. О сумме договоримся. Говорю сразу: чем она больше, тем быстрее завершится сделка. Понимаешь, о чем я?
Клим кивнул, раззадорив рогатого еще сильнее.
– Сейчас открою директорию, там файлы с расценками. Эконом-пакет – десять
– Стой!
Клим сообразил, что дела плохи, и нажал сразу на «Power».
Дела и вправду были так себе. Деньги шли, бизнес понемногу, но расширялся, однако радости не приносил. Так случалось и прежде. Хлопец из дальнего райцентра со свежим университетским дипломом с головой окунулся в Мальстрим, разверзшийся на месте сгинувшей навеки прежней правильной жизни. Первые «пирамиды», первые акции, первые бессонные ночи с пистолетом на туалетном столике. Выжили и выплыли не все. Климу просто очень повезло.
Несколько лет сумасшедшей гонки – то в огромном городе, то вообще за границей – обернулись черной депрессией и отчаянными попытками отвести от виска пистолетный ствол. Родные Ольшаны казались Палестиной, Землей Обетованной. Память детства: парк возле маленькой речки, шумная автостанция, запах весенней земли…
Парк оказался на месте, автостанция тоже, апрельская земля отчаянно пахла, и голубое весеннее небо по-прежнему сводило с ума.
Но все стало другим. И прежде всего – город.
Клим вышел во двор, зябко повел плечами, пожалев, что не накинул куртку. Начало апреля, вечер, еще три дня назад летали белые мухи. Но возвращаться в пустой дом, где можно поговорить только с чертом, не хотелось.
Дом достался Климу в наследство – родители так и не дождались его возвращения. Без них стало пусто, как и без одноклассников, разнесенных ветрами по всему свету. Те, что остались, смотрели косо, изредка прося в долг.
Города детства не было. Ольшаны оказались знакомым мегаполисом, только меньше, грязнее и скучнее. И люди в них были под стать городу. Даже хуже.
Клим помотал головой, отгоняя скверные мысли. Обычно черти входят в комплект с белой горячкой, его вариант еще провальней. Но, может, совсем наоборот? В конце концов, переговоры – не сделка.
Кроме того, с нечистой силой можно общаться не только с помощью креста.
Он улыбнулся – впервые за целый день. Вышел на улицу, сорвал с ближайшего дерева маленькую веточку с клейкими почками и быстро вернулся в дом.
Веточка была пристроена прямо перед монитором.
– Продолжаем? – радостно воскликнул черт, только появившись на экране, но мигом сморщил рожу. – Ой…
Теперь можно было и рассмеяться. Странно, у Клима резко улучшилось настроение.
– Эх, надо бы профессору написать, жаль, адреса не знаю. Опыт in anima vili! Осины боятся не только упыри. Доказано!
Рогатый пожевал черными губами, попытался улыбнуться.
– Зачем
– Визитная карточка Ольшан! – весело пояснил Клим. – В Киеве – каштаны, в Одессе – акации, а у нас…
Он кивнул на веточку. Действительно, по давней традиции улицы райцентра (прежде – уездного города, еще раньше – казацкого села) были засажены именно осинами. До покупки нового компьютера Клима это очень удивляло.
– Будто не знаю, – так и не улыбнувшись, буркнул черт. – Всем нашим в этих местах, между прочим, день за три считается. И то добровольцев не найдешь… А ты о каком профессоре говоришь?
Клим был доволен. Первый раунд остался за ним.
Профессор, носивший совершенно невероятную фамилию Химерный, преподавал на их факультете историю. Специальность, ради которой Клим поступил в университет, была дальше от Клио, чем черт от алтаря, но Химерный Профессор, как прозвали его студенты, умел заставить себя слушать. Огромный, громогласный, невероятно ироничный, он приводил первокурсников в настоящий шок. Не понимая, зачем это нужно, они коротали вечера в библиотеке, конспектируя «Повесть временных лет» и заучивая наизусть строфы «Энеиды» великого Ивана Котляревского.
Любов к отчизне дэ героить, Там сыла вража не устоить, Там грудь сыльниша од гармат…«Энеида», которую профессор использовал как пособие по изучению казачества, и привела первокурсника на спецкурс по украинскому фольклору, читаемый все тем же Химерным. Тут уж Клим увлекся не на шутку. Не только фольклором, конечно. Прошлое, так мало напоминавшее о себе в огромном городе, вдруг встало перед студентом, словно Вий перед Хомой. Пугающее, но зовущее: «Взгляни!»
На исторический факультет Клим не перевелся, но с Химерным Профессором общался до четвертого курса. Потом тот исчез. Почему и куда, Клим так и не узнал.
Осина, конечно, – мелочь. Из лекций, а потом и бесед студент запомнил куда больше. Возможно, это и стало одной из причин, заставивших Клима в конце концов вернуться домой. Под голубым весенним небом земля казалась роднее. Но вместо Вия-Прошлого его встретило совсем иное.
– Осина, значит, – кивнул черт, не дождавшись ответа. – Ладно, симметричный контрудар. С твоей документацией я ознакомился прямо тут, прочитал с жесткого диска…
Пауза, очевидно, требовалась, чтобы Клим осмыслил сказанное.
Он осмыслил.
– С долгами ты, конечно, расплатился бы, – черт дернул пятачком, словно принюхиваясь, – и то, что последняя сделка сорвалась, – еще не беда.
Пора было давить на «Power». Не просто давить – выдернуть вилку из розетки, грохнуть системный блок о паркет. Только что толку? Завтра он откроет холодильник…
– Но вот твои партнеры… С одним ты поссорился, и он, кажется, не прочь тобой позавтракать.