Рубежи
Шрифт:
Что-то изменилось. Пространство как будто пошло рябью, и на короткий миг жрицы вновь стали юными девушками с обращенными к нему в надежде влажными глазами, а потом все вернулось обратно. Неровные ногти Алины впились в плечо Дэна, заискрив по защищенной магией ткани изумрудными вспышками.
«И здесь мертвая стража…»
Когда Макс рассказал про тень Ланы, Дэн наведался на Лестницу Забвения, но на последнюю ступеньку так и не поднялся. Без боя Сецуну его не отпустил бы, а через третьи руки тень нельзя передать, если ты не из клана Абэ. Пока же лучшего стража не найти, ведь магия целителя все еще
Магия реки в мертвых жрицах несла в себе ту же силу водной стихии, вернее, неразбавленная огнем, она делала своих носительниц почти неотличимыми от живых. Посему выходило, что это не река наказала провинившихся дев за отчаяние и недоверие — их убил тот, кого Сарасвати благословила тенью. Река же любила каждого своего ребенка, не делая различий.
— Мне жаль, что все так вышло, — сказал Дэн и накрыл ладонью руку Алины, удерживающую его локоть.
Отворачиваясь, она прикрыла глаза, и по пергаментной коже поползли хрустальные дорожки слез. Остальные жрицы, склонив головы, отступили к стенам коридора, признавая право Дэна самому выбирать свою смерть. Нет, не то чтобы они позволили ему уйти, просто знали, что такие, как он, назад не поворачивают. Особенно теперь, когда он осознал масштаб приключившейся здесь катастрофы.
Алина проводила его до лестницы, ведущей на следующий подземный уровень, но спускаться не стала, хотя повсюду сияли защитные руны. Дэн не стал уточнять, что ее остановило — воспримет еще как дерзость и попытку взять на слабо, а то и вовсе решит, что он струсил. Поэтому вниз по лестнице и дальше по коридору прошел в одиночестве, пока не столкнулся с защитным куполом из воды и огня. Купол отличался от тех, что создавал Макс Нилан, но в том, что это дело рук химеры, сомнений не оставалось. Только каким образом она оказалось здесь? Одна из жриц? Да даже если та самая, которую Илья просил выкрасть, все равно непонятно, как Конклав?.. Ну да, ключевое слово «Конклав».
Долго время химеры были надежной опорой сообщества в целом и Верховного Творца в частности. Но потом на Землю призвали богиню Воды, для сдерживания которой позже Лин Вей создал Систему Рубежей. Само создании Системы прошло без потерь, а при тестировании, когда извлекли Искру Воды из мертвой Сонг Вей, много творцов-добровольцев отдали свои жизни, не позволив богине Сарасвати покинуть подземелье. Большая часть из тез добровольцев были химерами, и все они погибли, не передав своих знаний следующим поколениями.
Родившемуся через двадцать лет после этого Айзеку Нилану пришлось восстанавливать их по древним свитками и книгам. По сути всех сегодняшних химер, кроме Макса, обучил именно он. А еще Айзек в тех свитках нашел руну, позволяющую подключаться к памяти прошлых жизней, и даже воспользовался ею, отчего трепетное обращение к другим химерам стало притчей во языцех в сообществе. Так что Конклав Конклавом, но как Айзек умудрился допустить заточения химеры в подземельях Шамбалы? Да в свое время целительские навыки Ольги Романовой стали поводом исключить ее из списка возможных жриц, а тут химера!
Купол защищал только от мертвецов и теней, потому Дэн легко прошел внутрь него. Так и шел, мысленно ища виноватых в творящемся в подземелье, когда увидел ее. Тощая, с подпаленными
Девчонка сидела перед сетью мелких двуцветных рун, подпитывая их водой с левой руки и огнем с правой. А позади выстроенной ею магической полупрозрачной сети плескались тени, и оставалось лишь порадоваться, что здесь, в подземелье, благодаря реке они не могли перейти из второго уровня в более опасные. Заметив Дэна, девчонка вздрогнула, но рук от вязи рун так и не убрала, верно оценив опасность.
— Я пришел помочь, — Дэн на всякий случай поднял открытые ладони вверх.
Ему не ответили, только на плечо легла когтистая лапа демона Максвелла, подтверждая правильность его выбора.
В этот раз, несмотря на объем скопившихся теней, для Дэна зачистка прошла без последствий. Он прогнал тени до резервуаров рядом с клеткой Сарасвати, попутно восстанавливая и укрепляя местную систему безопасности. Конечно, рассчитывать, что его руны продержатся долго, было глупо, даже с учетом запитанных под завязку амулетов, но надо же с чего-то начинать. К богине Воды в этот раз Агни заглянуть не пожелал, да и вообще оставался безмолвным, Дэну навещать богиню и вовсе не хотелось, и он поспешил к оставленной у своего «рубежа» девчонки.
Вернулся вовремя — Алина кружила на затухающим красно-голубым щитом, пуская ядовитые слюни. Остальные жрицы на четвереньках спускались по лестнице, напомнив о мясных големах, поселившихся в храме над Лестницей Забвения. Только этими никто не управлял, а значит, не мог остановить. И они были очень голодны.
«А девчонка настолько тощая, что даже Алине на один зуб не хватит».
Руки на автомате бросили очищение в сторону старшей жрицы. Впрочем, та успела ловко увернуться и, растянув губы в нечеловеческом оскале, обернуться к Дэну.
— Ее я забираю наверх.
— Нет, — прошипела Алина, остальные девы зашелестели на лестнице еле слышным эхом. — Не заберешь. Умрет. Не от наших клыков, так от истощения, и река не вернет ее снова.
— Не умрет, — пообещал Дэн и, пройдя к куполу, склонился над скорчившейся в позе зародыша девушкой. — Я ее исцелю.
На деле он не представлял, как лечить Лизу, а это скорее всего была она, хотя сходства с девочкой на рисунке Дэн не заметил. Впрочем, всех мертвых жриц он здесь уже видел, других же обитательниц подземелья не встретил. Значит, стоит потратить на нее общую исцеляющую руну, дотащить до источника наверху, а там либо девчонка сама очнется, либо телепортироваться к Николасу, и если не магией, то технологиями поставить последнюю живую деву реки на ноги.
— А нас? — обиженно спросила Алина, и на руках ее с противным скрежетом вытянулись новые коготки. — Нас ты не захотел исцелять?
Вместо исцеляющей пришлось рисовать руну защитную, выстраивая собственный купол поверх почти погасшего. Потом Дэн спокойно поднял голову и посмотрел в глаза не торопящейся нападать Алине.
— Вы умерли. Вас нельзя исцелить. Смерть отменить невозможно.
— Она умирала! — донесся обиженный хор от лестницы. — Лизка умирала! Река вернула ее! А нас не захотела.