Рубина. Непокорная герцогиня
Шрифт:
Шано повернулся и плотоядно посмотрел на меня. Только моргни, тут же сожрет и не подавиться, змей.
— Под одеяло, быстро.
Подтянув самый краешек, я продолжала смотреть на валлийца во все глаза.
Спасть с ним в одной постели, под одним одеялом еще и в той рубашке, что он мне припер, мне совсем не улыбалось.
— Я хочу спать. — Сквозь зубы процедил он.
— А я чем мешаю?
— Под. Одеяло. Быстро.
Желание спорить пропало, как только я увидела красный огонек в глаза графа. И натянув на себя
— Да что за женщина такая! Упрямая ослиха! — Прорычал он и сгреб в кучу меня и одеяло, прижав его ко мне так, что я не касалась тела графа, но была полностью укрыта.
— Все. Спать. Свет!
Пульсары лопнули как мыльные пузыри, и в комнате воцарилась тьма.
Боясь лишний раз пошевелиться, я лежала и думала.
Как так получилось, что я лежу в постели с мало знакомым мне мужчиной.
Сегодня у меня должна была состояться помолвка, Сезар не должен был меня целовать, а Шано должен был спать в своей постели один. И тут я вспомнила про нападение.
Надо было этого насильника, или может не насильника, пусть будет напавшим. Так вот, надо было этого напавшего, в рожу нападающую стукнуть, да так чтоб можно было по сломанному носу определить.
А помолвка? Меньше всего я хотела замуж, и сделала бы сейчас все, только, что бы свадьба не состоялась. Хотя…. Потом скандал. Не дай, Сереброцветая, война. Король бы не допустил, отдал бы за него одну из своих дочек. Девочки у него тихие, приемы не любят, мечтают о детках, хотя сами еще девочки. Миранде тринадцать зим, а Лилиан пятнадцать. Как раз для помолвки. Нет, надо было меня обязательно! Даже злость берет. Да, мне уже девятнадцать, но какое это имеет значение, если я не хочу замуж?
С этой мыслью я и уснула.
Снился мне Сезар. Он держал меня за руку, больно сжимая ладонь.
— Ты будешь моей! Тебе понравится любить меня! Обещаю!
Я старалась вырвать руку из его стальной хватки. Мне было невыносимо страшно. Я смотрела и понимала, что я совершенно не узнаю моего брата. Я не видела в нем защиту и уют, а только злость и животную похоть.
Он стал рвать на мне одежду, прижимая к себе и продолжая говорить:
— Тебе понравиться! Тебе понравиться!
И тут я закричала.
Открыв глаза, я поняла, что вся покрыта холодным потом. Я почувствовала, что страх не прошел и сердечко бешено колотится в груди. Неожиданно на мое лицо, из темноты опустилась рука, и я услышала тихий и заспанный голос:
— Я сказал, спать.
С этими словами я ощутила, как мужские руки тянут меня к себе, а я вновь не могу пошевелиться. Граф прижав меня к своей груди, до упора, обнял, и, поцеловав в макушку, прошептал:
— Ты все равно не вспомнишь.
Зарывшись в мои волосы, ровно задышал, видимо заснув.
Мне стало невыносимо тяжело держать глаза открытыми и, закрыв их, я тут же провалилась в сон. Снились мне этой ночью только теплые
**********************************************************
Пробуждение, я бы не сказала, что оно было не приятным. Скорее это было лучшее утро в моей жизни. Проснувшись с теплым, постучавшим в окно солнышком, я сладко потянулась в мягкой постели и улыбнулась новому дню.
Все вчерашние события казались дурным сном, и уже не производили должного впечатления. Сев, я поняла, что все еще нахожусь в спальне графа, и на прикроватном столике лежит записка.
Спустив ноги на пол, я почувствовала тепло, от нагретых солнцем досок и улыбнулась еще шире.
Так не хотелось вставать с постели, но любопытство победило, и я взяла в руки плотную бумагу, на которой красивым почерком с завитушками было послание от графа.
«Доброго утра герцогиня. Надеюсь, вы выспались. Одежда в шкафу. Никуда не уходите, дождитесь меня. Ваш, Шайэн»
И все. Я как то даже расстроилась, надеясь на более подробные инструкции. От слов «Ваш Шайэн» ускоренно заработало сердечко.
Умывшись, причесав волосы пальцами, я думала о том, как бы мне хотелось, что бы сейчас был просто день, просто жизни. Пройтись по саду, насладившись запахом цветов, посетить конюшню и провести время с Огнивом, потренироваться со шпагой, поболтать с Мотти, но ничему этому не суждено было сбыться.
Теперь любое мое движение будет под контролем графа, который будет преследовать меня, словно мошкара стада коров.
Открыв шкаф, я ахнула! В нем были, как и мои вещи, видимо принесенные заведомо графом, так и вещи новые, больше походившие, на валлийские, из темных тканей и строгих покроев.
Решившись одеть все-таки свое платье, но черного цвета и сияющими искорками. Длинные рукава, от локтя расходились воланами, не позволяя разглядеть контур запястий, а длинная прямая юбка позволяла надеть и спрятать под одеждой все те же старые сапоги.
Покрутившись перед зеркалом, я решила, что выгляжу сносно, и наспех заплела толстенькую косу.
Как только я закончила, за моей спиной взревело пламя, и из него вышел граф. Выглядел он уставшим, еще более бледным, чем обычно, а в руках держал пышный букет, с нежно-розовыми пионами.
— Это вам.
Он протянул его мне, и, убедившись, что я его держу, отпустил. А я перестала дышать и просто смотрела на графа. Не зная, что делать, падать в обморок, краснеть или кричать, я стояла и мычала что-то не вразумительное.
— Спасибо вам… Мне очень приятно…
— Это от принца, он просил вам передать.
Вот и все. Я попалась как рыбка на крючок, и от досады просто отвела глаза в сторону.
— Передайте принцу мою благодарность.
— Все непременно. Вы готовы?