Рубиновое сердце
Шрифт:
– Нет, скажи мне!
Он собрался уйти, но я преградила ему путь, упершись ладонями в крепкую грудь. Женя тут же дернулся от боли.
– Блин… Прости, прости! – Прикрыв рот рукой, я будто эту боль через себя пропустила. – Я… хочу знать, Женя. Я имею право знать! Почему?..
– Потому что я гребаное сыкло! – внезапно рявкнул он, заставляя меня отпрянуть. – Вот почему. Мне поставили ультиматум, и я… не смог за тебя постоять, понимаешь?!
Сглотнув, я на одном дыхании спросила:
– Твои родители? Что они сказали?..
– Марина, я
– Как они могли мне навредить?! – настаивала я.
Поджав губы, он горько усмехнулся.
– Способов масса. Тебе бы просто перекрыли кислород. Закрыли любые дороги выбиться в люди. Все, что угодно, лишь бы я не был с тобой!
В груди резануло от обиды и непонимания. Обняв себя руками, я обескураженно выдала:
– Неужели я настолько… плохая?..
Женя вдруг приблизился и взял мое лицо в ладони.
– Ты не плохая! Не смей так думать! Ты самая лучшая на свете, слышишь меня?! Я не прощу себе, что так ранил тебя… Когда ты была особенно беззащитна, когда доверилась мне! Но я не обманывал тебя, Марина, никогда! Лишь единожды… когда сказал, что потерял интерес и совершил ошибку.
Сердце выбивало дробь в груди, я вся дрожала, чувствуя соленые капли на губах. Женя впивался пальцами в мои плечи через куртку до боли, но я готова была терпеть ее, лишь бы он меня не отпускал! Лишь бы стоять с ним вот так близко...
Мы замерли. Мир тоже вокруг словно остановился. Голубые глаза Жени смотрели, будто в самую душу и я вдруг подумала о том, как сильно хочу его поцеловать.
– Женя! – внезапно разлетелся по коридору надломленный голос. – Ж-женя!..
Мы резко отступили друг от друга и уставились на Ксюшу, которая неслась к нам, вытирая мокрое от слез лицо.
– Твою мать… – Женя рывком направился к ней и буквально поймал ее в объятия.
– Где он?! – прорыдала девчонка. – Скажи мне! Почему ты не позвонил?! Почему-у…
Он прижал рыжую голову к груди, пытаясь унять громкие рыдания Ксюши. В какой-то момент оглянулся, сосредоточив на мне горький взгляд. Показалось, будто хотел сказать – тебе пора уходить. Тебя это не касается и ты не должна взваливать на свои плечи все эти переживания!
Вот только я четко поняла, что не уйду отсюда. Даже под дулом пистолета.
Ксюша очень долго не могла успокоиться. Даже медики обратили на нее внимание, дали выпить каких-то таблеток и лишь тогда она затихла. Забравшись с ногами на скамейку, уставилась в одну точку, периодически покачиваясь из стороны в сторону. И все. За окнами давно стемнело, а Рыжик ни разу не поменяла позы. Я же то ходила по коридору, то садилась на корточки у стены, то останавливалась у подоконника, искоса наблюдая за Женей.
Он в основном находился рядом с Ксюшей. Обнимал ее, разговаривал. Только она почти не отвечала. Меня Молотов как будто не замечал, но зато больше не пытался прогнать. Наверное, был очень вымотан – на какое-то время его даже отключило. А может, он нуждался в моем присутствии,
Я тоже не признавала, что мне нравилось быть рядом с Женей. Нравилось ощущать его в ближайшем радиусе, знать, что с ним происходит, делить переживания. Он часто ловил мой взгляд, но ничего не говорил. А минут десять назад, куда-то ушел, и его отсутствие заставляло меня испытывать дискомфорт.
Глядя на фонари за окном, я невольно вернулась мыслями в прошлое. Вспоминала то, что было между нами до расставания. Женя не обманывал и не играл… Я всегда это знала. Невозможно так отыгрывать чувства, так натурально притворяться! Вот почему его поведение казалось мне настолько странным. Почему я никак не могла сопоставить то, что он творил и настораживалась.
До меня вдруг донесся всхлип, отвлекший от мыслей. Повернув голову, я увидела, что Ксюша снова заплакала и сочувственно вздохнула. У самой слезы наворачивались. Ожидание давило на нервы – врачи ничего нового не сообщали, только ходили мимо, будто мы мебель. Молотов так и не сказал нам толком, что произошло. Возможно, потому что сам не знал подробностей. Или история мутная... Да сейчас это и не казалось важным. Лишь бы Савва выжил! Мы все ждали если не чуда, то слов от врача, которые помогли бы нам хоть немного выдохнуть.
Женя показался в коридоре с двумя стаканчиками в руках. Приблизившись ко мне, молча протянул один из них. Снова отметила, как плохо он выглядел из-за недосыпа и стресса.
– Спасибо, – тихо поблагодарила я, забирая кофе и едва касаясь теплой руки.
Наши глаза встретились, внутри, будто ударил маленький заряд тока.
– Уже поздно, – хрипло заметил Женя. – Тебе, правда, пора домой, Марин. Тетя будет волноваться.
– Я предупредила ее, – упрямо сообщила я. Не могла думать ни о завтрашней учебе, ни о времени. – Не волнуйся, мне некуда торопиться.
Он не стал спорить дальше. Видимо просто не было сил. Развернулся и пошел к Ксюше, возле которой сел на корточки. Вложив ей стакан в ладони, Молотов стер с девичьей щеки мокрые следы. А еще что-то тихо проговорил. Рыжик поблагодарила его кивком, затем проследила, как он выпрямился и хотел сесть рядом, но неожиданно мы все услышали:
– Молодые люди, подойдите ко мне!
Это оказался врач, который вышел из реанимационного отделения. Глядя как тут же сорвались с места Ксюша с Женей, я только в этот момент задумалась над тем, что здесь нет ни одного родственника Саввы. Только мы…
Спешно приблизившись к солидному мужчине в белом халате, я вместе с ребятами застыла в напряженном ожидании.
– Есть какие-то сдвиги? – тревожно спросил Женя.
– Или ухудшения?.. – дрогнувшим голосом добавила Ксюша.
Невозмутимый врач, уверил:
– Ухудшений нет, успокойтесь. Состояние вашего парня стабильно-тяжелое. В общем-то, я пришел сказать, что можно больше не сторожить здесь под дверью. Мы вывели его из комы, и все прошло успешно.
Громкие вздохи раскатился эхом по коридору.