Рубиновый городок

Захаренко Егор

Прошло больше часа после встречи с Сумком, но Нил так и не смог уснуть. Рядом спал Остап, иногда вздрагивая и сильнее прижимаясь к мальчику. Когда показались первые лучи солнца и бутон цветка раскрылся, мальчик разбудил кролика.

Нил с Остапом стояли у края дороги, глядя вглубь леса. Туда куда ночью ушел Сумк и следовать за ним не хотелось.

– Но есть ли у нас выбор? – спросил Нил сам себя. – Мы ведь хотим побыстрее попасть домой. Да, Остап?

С этими словами Нил шагнул навстречу лесу.

Мальчик

любил лес. Нил каждый год с нетерпением ждал конца августа, чтобы пойти вместе с дедушкой за грибами. В лесу тебя переполняет ощущение свободы. Хочешь иди на запад, хочешь на восток. В лесу нету дорог и знаков. Тут ты не встретишь знакомых, которых предпочел бы больше никогда не видеть. Только ты и природа.

Но этот лес был другим. Чем глубже уходили Нил с Остапом, тем выше становились деревья. Солнце давно взошло, однако в лесу все еще было сумрачно. Задрав голову наверх, мальчик попытался разглядеть верхушки деревьев, но ничего не было видно. Снизу казалось, что деревья заменяет собой колонны, подпирающие небо. Как будто бы у деревьев не было верхушек.

Кроме того, все деревья росли в странном порядке. В настоящем лесу деревья растут хаотично. Расстояние между любыми двумя деревьями всегда разное. Тут же все деревья росли по рядам. Можно было встать напротив одного дерева, и тогда казалось, что за ним деревьев больше нет. Идеальная симметрия.

Остап подошел к мальчику вплотную.

– Я знаю, Остап. – Нил наклонился и погладил кролика. – Мне тут тоже неуютно. Даже воздух какой-то спертый. И кругом холодрыга жуткая.

Мальчик этого еще не замечал, однако Остап слышал монотонный писк. Писк постепенно увеличивался из-за чего сердце начинало бешено биться. Сам того не замечая, Нил стал постоянно оборачиваться.

Лес перестал навевать приятные воспоминания. Кругом остались только голые стволы. Вся листва поднялась наверх, образуя над путниками купол.

Нил на что-то наступил. Огромная ветка разломилась на две части. Разломилась абсолютно бесшумно. Только сейчас мальчик обратил внимания на писк, который стал настолько громким, что Нил не слышал собственных слов.

– Остап, бежим!

Мальчик ринулся вперед. Расстояние между деревьев постепенно увеличивалось. Если раньше от одного дерева до другого можно было дотянуться рукой, то теперь между двух деревьев могла поместиться машина. Звук стал настолько громким, что у Нила закружилась голова.

Упав на землю, мальчик закрыл глаза и уши. К ноге прижался Остап. В самый пик писка, Нилу показалось, что сейчас у него взорвется голова. Это было невыносимо.

И вдруг все прекратилось.

Лес резко изменился. Писка больше не было, но неприятная контузия осталась. Уши заложило так сильно, что Нилу пришлось попрыгать на одной ноге.

Геометрия леса тоже растворилась. Было непонятно, то ли в панике мальчик прибежал в нормальную часть леса, то ли просто лес сам по себе изменился. Одно было ясно точно – с дороги лучше больше не

сходить.

– Пойдем, Остап. Вернемся на дорогу.

Ребята двинулись вперед, точно зная, что дорога каким-то образом окажется там.

Когда слух стал возвращаться, Нил что-то услышал. К счастью, это был не писк.

Голоса раздавались откуда-то слева. Поманив за собой Остапа, мальчик на одних цыпочках двинулся в сторону говоривших.

Они вышли на поляну.

Казалось, когда-то здесь произошел пожар. В отличие от остальной части леса здесь не было ни листвы, ни травы. Голая земля и больше ничего. Только в центре стояли двое.

Одного из говоривших Нил уже знал. Сумк нашел новую жертву. Только теперь у него было лицо не старика, а женщины. Бледное, худощавое лицо растянулось в беспомощной улыбке.

– Молодой человек, умоляю! Что угодно мне пригодится.

Рядом с Сумком стоял… Скелет. Самый обыкновенный человеческий скелет, разве что череп был больше обычного. Мраморного цвета кости скрипели при любом его движении. Скелет развел руками.

– У меня совершенно ничего нет! Вы же видите, я абсолютно голый.

Скелет переминался с ноги на ногу и хрустел пальцами.

– Конечно, вижу. Но вдруг… Если бы вы были так добры… Вы могли бы подарить мне одну из ваших косточек. У вас же их так много. С вас не убудет, а мне будет приятно…

Скелет громко выдохнул, хотя носа не имел (как, впрочем, и легких). Непонятно было о чем он думает, так как внешне череп не менялся. Только при разговоре слегка вниз отъезжала челюсть.

Скелет постоял с мгновение и вдруг резко схватился за одно из своих ребер. Послышался неприятный хруст, что-то между хрустом сухой ветки и надломанной морковью. Со скрежет скелет оторвал от себя нижнее ребро и протянул Сумку.

– Будьте вечно счастливы, как вы добры! Как же вы милостивы ко мне!

Сумк схватил кость, вернее вырвал ее из рук скелета. Несчастное лицо женщины изменилось на улыбку. Улыбка стала такой же широкой, как тогда на дороге. Только на этот раз Сумк открыл рот.

Длинная слюна повисла между десен. Зубов во рту не было. Сумк так высоко задрал голову, что она очутилась на верхушке горба. Даже отсюда Нил почувствовал зловонное дыхание, которое исходило от существа.

Сумк запихнул руку с костью себе в глотку по локоть. Затем неприятно чавкнул и вытащил обслюнявленную руку наружу.

Лицо изменилось на прежнее.

Скелет казалось этому не удивился. Он грустно стоял в стороне, разглядывая свои ребра.

– Милостивый господин, мне очень неловко. Мне противно от самого себя и не хочу этого даже спрашивать. Но не будете ли вы так добры, чтобы одолжить мне еще одну вашу косточку? Я все понимаю, вы можете отказать мне с чистой совестью. Но все же если у вас есть душа…

Скелет еще раз глубоко вздохнул и взялся за второе ребро. Нил больше не мог этого терпеть.

Выскочив из кустов, мальчишка громко закричал.