Рубиновый Капкан. Игры кукловодов
Шрифт:
Максу нужно было 20 минут повозиться со скрипкой. И разговаривать, говорить, играть.
– Саша говорил, что Вы профессор. По какой специальности?
– Экономист.
– Какими судьбами снова на родине, исторической родине? Америка не понравилась, что ли?
– Что Вы! Штаты многое дают человеку, если он чего-то достиг в своей жизни. У меня английский, кое-что в науке, повезло, можно сказать. А домой мать пригласила.
– Счастливый Вы человек, раз Ваши родители еще живы.
– Пока Бог миловал. –
– Лутфи, так можно Вас называть?
– А как еще Вы хотели бы это делать? Только так и надо, – произнес он и усмехнулся.
– Звук у нее приятный, честное слово. Я не эксперт, всего лишь учился и играл на скрипке. Её надо немного подремонтировать и затем оценить. Самый известный в мире магазин с оценщиками находится в Нью-Йорке, а филиал – в Сеуле.
– Странно, как корейцы здесь примазались. Такие уж они и любители классической музыки?
– Понятия не имею. Но это так.
– Здесь, в нашей глуши, да и во всем Таджикистане, боюсь, не найдется мастер, кто мог бы её отреставрировать.
– Это верно. Её надо везти либо в Россию, либо дальше – за пределы СНГ.
– А сколько может это стоить, и по срокам?
– От 5 до 10,000. Может сказать только мастер. Вы же видите, заусеницы по краям и по внутреннему ободу, сошедшая в середине краска. Все это есть. Сроки – месяц, два.
– Так это оригинал?
– Я связывался с двумя экспертами в Кристис и Тарузио. Оба сказали, что это – одна из копий, которые были изготовлены мастерами где-нибудь в Европе. Могу Вам переслать оба отчета.
– Ясно. Что же мне с ней делать?
– Отдать её мне, – сверкнул глазами Макс. – Зачем она Вам? Продать её Вы не сможете. А я буду на ней играть, играть концерты.
Лутфи задумался. Желваки на скулах, сновавших туда-сюда, выдавали его внутреннее напряжение. Он что-то замышлял, Макс не мог взять в толк, что именно.
– И скоро домой?
– Месяца через два.
– А в какой школе Вы учились?
– Так Вы мне не доверяете? Вот, смотрите, – Макс вытянул свои пальцы перед Лутфи, левый мизинец был длиннее правого на 5–6 миллиметров.
– Ин-те-рес-но. Кто у меня только не бывал здесь, но такой гость у меня впервые. Вы,
Голова Макса ушла чуть вниз и вправо, и он с удивлением переспросил:
– В каком смысле?
– В шахматы играете?
– Немного. А Вы имеете разряд по шахматам или как?
– Кандидат в мастера.
– Ну, тогда я пас.
– Я пошутил. Какой я шахматист?! Как мы оба играем, покажет только игра, – произнес Лутфи, расставляя фигуры. – Вы белыми или черными?
– Выбирайте Вы. Чувствую, что мне придется защищаться.
– Хорошо, я играю белыми.
Макс должен был сыграть с ним в лучшую из своих партий. Он терпеливо ждал, когда Лутфи вызовет его на разговор.
– Вы всегда были в науке?
– После окончания университета.
– Вам нравится экономика? Вы много получаете?
– Достаточно, чтобы свободно дышать воздухом, передвигаться по миру и еще кое-что.
– Что именно?
– Ну, например, поесть мороженое, или… или купить в рассрочку автомобиль и дом, – Макс не стал спешить и попытался переменить тему: – А какое у Вас хобби?
– Я играю в шахматы… Давайте начистоту, Макс. Я слышал о Вашем приезде к нам от своего брата. Вы, прямо скажу, весьма любопытный человек. Имеете американский паспорт, ученый, играете на скрипке, свободно владеете английским. И вот Вы здесь у меня в гостях. Хотя в Таджикистане Вы уже были. Кстати, я знаю зачем.
– От кого?
– …узнал? Теперь Вы мне не верите, – произнес он с ударением. – Я достаточно информированный человек.
Фигуры на доске перешли в эндшпиль, первая партия подходила к концу.
– Если бы Вы более конкретно изложили свою точку зрения, мне было бы намного проще Вам ответить.
– Выпьете?
– Доиграем, потом.
– Вас интересовали рубины, таджикские самоцветы. Саша показал мне подготовленный Вами контракт, который Вы безуспешно пытались здесь продавить. А все знаете почему? Потому что ставили не на тех людей.
– Ну, мы были незнакомы, во-первых, это вполне естественно. Я намеревался познакомиться с кем-либо из влиятельных лиц в Таджикистане. Так что я рад нашей встрече… А Вы?
– Конечно. Каждому своему гостю я рад, каждому. Вы же умный человек, Макс. Саша все еще считает, что Вы работаете на одну из разведок, на узбеков или на американцев.
– А Вы, значит, на русских?
– Смеетесь, да?… неплохо, честное слово.
– Рубины меня интересуют, но не только они. Если про камешки, и конкретно про них, то было бы интересно, если бы появилась возможность получать камни не здесь, а за пределами Таджикистана, в Израиле, или в Дубае, Лондоне и т. п. Когда говоришь это кому-нибудь здесь, в голову лезет один и тот же вопрос: а почему этот человек не может того же сам, при чем тут я? Вот потому я про рубины здесь и молчу.