Рубиновый воздыхатель
Шрифт:
– Вы его герлфренд?
– Ага.
– Гуд.
– Йес.
– О'кей. Вы давно знакомы?
– Больше месяца.
– Почти семья. – Майор ни с того ни с сего чихнул. – Пардон.
– Ноу проблем. – Дарье не хотелось уступать, к тому же майор первым начал говорить в таком тоне.
– Знаете, что самое интересное в этой истории?
Она почувствовала ловушку, но не знала, что ей приготовили. Пришлось развести руками.
– Вы не спрашиваете, что случилось, что с ним, как он там. Если добавить к этому то, что
– Что с ним?
– Если вы не знаете, я могу сказать, что Баров схватил три пули. Одна прошла сквозь легкое, вторая вскользь по ребрам, а третья по внутренней стороне бедра. Еще немного, и все его дальнейшие переживания были бы связаны только с порнофильмами. Чудо. Будет жить.
– И вы сидите, чтобы его допросить при первой возможности?
– Не допросить, а расспросить. Кроме того, мне кажется, что я нашел главного свидетеля, который не получил ни единой царапины. – Он заботливо осмотрел ее.
– Я не понимаю, о чем вы!
Она поднялась, майор даже не шелохнулся.
– Мне придется прийти в другой день.
За ее спиной кто-то кашлянул. Обернувшись, она увидела светловолосого голубоглазого парня.
– Как она смогла сюда пройти, Колбин? – На этот раз майор не придуривался. От легкого, несколько вычурного флирта с красивой девушкой, деваться которой некуда, он перешел к начальственному тону. – А если бы его пришли добить? Почему молчите, лейтенант? Назовите причину, по которой вы оставили пост.
– Туалет.
– Надо было, прежде чем заступать на дежурство, зайти в урологию – поставили бы катетер. У нас гостья к Барову. Зовут Дарья, а фамилию мы сейчас узнаем...
– Данилова, – удовлетворила любознательность майора посетительница.
– Вот и отлично. На пленке остался голос той женщины, которая звонила, и мы вас проверим. Будем тратить время?
– Нет. – Дарье еще никогда не приходилось сталкиваться с органами.
Майор покачал одобрительно головой:
– Ну-ну, – подбадривающе-выжидательно произнес он.
– Я не знаю, о чем вы говорите.
– Перестаньте! – Его голос разнесся по коридору. – Я слышал пленку. Это были вы. – Он ткнул в нее перстом. – Неужели будете отрицать?
Из палаты вышла медсестра в накрахмаленной шапочке.
– Пожалуйста, потише, – еле слышно пропищала она и вновь исчезла за дверью.
Пятеро или шестеро хирургов в светло-зеленых робах показались вдалеке и стремительно приближались. Смотрелись они как инопланетяне. Одежда плюс ореол таинственности эскулапов создавали образ и миф одновременно. Эфир сразу наполнился запахом тайны и уважения.
Майор поднялся навстречу. Одна женщина, чьи волосы были скрыты шапочкой, кивнула, проходя мимо него в палату.
– Немного осталось, – заметил лейтенант, присаживаясь.
– Опять в туалет? – не удержался майор и сам рассмеялся собственной колкости.
Чем
– Я смогу сегодня увидеть его? – Дарья не знала, как ей быть. Может, она вообще уже арестована.
– Если мы увидим, то и вы увидите. Вы бы сели, Даша. В ножках правды нет.
Она была в юбке до середины бедра и черных чулках. Лейтенанту и мороженого не надо было. Облизывать женские ноги, даже на расстоянии, куда интереснее и слаще.
Врачи появились снова все вместе. Они пробыли в палате всего минуту. Женщина, поприветствовавшая майора, на этот раз подошла к нему.
– Здравствуйте, он пока не приходил в сознание, а если это случится, то я хотела бы, чтобы он просто уснул.
– Когда мы сможем поговорить с ним? – Серегина никак не устраивала перспектива долгого расследования. Свидетель вроде жив. Чего еще желать? А тут, видите ли, «он не приходил в сознание».
– Дня через два. Думаю, это реально.
– Значит, жить он будет? – Дарья не скрывала радости.
– Обязательно. – Врач дотронулась до плеча девушки. Полноватая, небольшого роста, с большими уставшими глазами. Казалось, никого, кроме этой девочки, для нее сейчас не существует. – Не волнуйтесь, все будет хорошо.
От этих слов на душе у Дарьи ромашки с васильками расцвели.
– У вас есть какие-нибудь документы при себе? – По тому, как майор смотрит на часы, Дарья поняла, что он должен срочно куда-то отбыть. Это устраивало ее лишь в том случае, если он не собирался прихватить с собой и ее.
– Права.
– Отлично. Лейтенант, спишите с нее данные, я должен ехать. И чтобы ни одна живая душа не проникла к нему в палату.
– Но у меня свое расследование...
– Прибудет наряд – вы свободны, а пока сидите здесь. А вы, – посмотрел он на Дарью, – можете считать, что дали подписку о невыезде, и если выяснится, что сейчас вы не хотели говорить правду... В общем... – он похотливо окинул ее взглядом. – Меру наказания мы определим.
На улице было тепло. Обойдя корпус со всех сторон, она села на лавочку и, вынув листок, составила план коридоров, по которым шла к палате Антона. Затем Дарья встала лицом ко входной двери и без труда определила, где находятся окна реанимационной палаты.
Второй этаж. Не очень высоко. Но лезть рискованно. А дерева поблизости нет. Как ни чесались руки и ноги совершить дерзость, процедуру вторжения пришлось отложить до вечера.
* * *
Медсестра склонилась над Антоном. Ставит капельницу. Что-то говорит ему... Дарья подождала, пока она закончит, и тихо постучала в стекло.
Девушка – помладше ее будет – вздрогнула. Стараясь разглядеть, кто там за окном, она подошла поближе. Увидев Дарью, вопросительно задрала вверх брови и, судя по губам, спросила: «Что, совсем сдурела?» – одновременно покручивая у виска.