Рубины Блэкхерста

Грин Мария

Силы вернулись к девушке, и теперь она была готова к новым ударам и сюрпризам судьбы, если те последуют.

В чистом, хотя и мятом халате, аккуратно причесанная, умытая, отдохнувшая, Хезер бодро вошла в общую комнату с пивным бочонком. Путешественники сидели вокруг одного стола, в комнате явственно ощущался запах жареного мяса. Он назойливо проникал в ноздри Хезер, напоминая ей, что она с утра ничего не ела. Ее взор лениво скользнул по мисс Даймонд, мисс Уэдж, сержанту Бэгберну, Тео, леди Флёр, сэру Питеру, пока, наконец, не остановился на мистере Блэкхерсте, сидевшем у самого края. Мистер «Член» за обедом

отсутствовал. Блэкхерст слегка улыбнулся – или ей это показалось? – и пригласил сесть рядом с ним. Она поблагодарила его за приглашение.

– Чувствуете себя получше? – спросил он как бы невзначай.

– Спасибо, намного лучше, – ответила Хезер, ощущая, как румянец проступает на ее щеках.

– Я говорил с сержантом Бэгберном и думал, что он все же извинится перед вами после того, что мы обнаружили, – пробормотал Блэкхерст, пододвигая поближе к ней чашку с дымящимся картофелем, приправленным сушеным укропом. – Но он отказался. Бэгберн все еще настаивает, что вы виновны. Несгибаемый человек.

От его слов у Хезер слегка испортилось настроение.

– Вы правы. Как и полагается стражу закона, у него начисто отсутствует воображение. Его череп такой же крепкий, как эта лавка.

– Он хочет провести обыск во всех комнатах, чтобы доказать, что из всех пассажиров только вы имеете отношение к рубинам, хоть и фальшивым.

Хезер украдкой посмотрела на сержанта. Его лицо отражало работу мысли, лоб покрылся сетью мелких морщин, он весь словно потемнел. Очевидно, сегодня и еда была ему не в удовольствие. Сочные куски мяса, бобы, великолепный соус… Он сердитыми движениями заталкивал все это себе в рот.

– По его мрачному виду я могу сделать вывод, что вы не одобрили его предложения.

Блэкхерст кивнул и загадочно улыбнулся. Его улыбка заставила сердце девушки часто-часто забиться.

– Нет необходимости в открытую подозревать кого-нибудь из других путешественников. Немного хитрости даст лучший результат.

Во время перемены блюд к ней обратился Тео.

– Мисс Максвелл, я хотел попросить у вас прощения за то, что приготовил вам слишком крепкий пунш, из-за чего у вас должна была ужасно болеть голова.

– Конечно, я чувствовала себя не очень хорошо, но благодаря вам я стала более искушенной в крепких напитках.

– Когда я страдаю головной болью, перед обедом лорд Линфорд готовит мне стаканчик шерри со щепоткой корня валерианы, – вмешалась леди Флёр, смущенно улыбаясь. – Он считает, что валериана успокаивает нервы.

– А где же можно разыскать ее в середине зимы? – смущенно спросила Хезер.

– У Розы очень неплохая кладовая. В ней наверняка есть травы от всех болезней. Это неплохая идея, я тоже больше доверяю природным лекарствам, – объяснил Тео.

– Лорд Линфорд по секрету рассказал мне, что хотел бы стать врачом, – щебетала леди Флёр. При улыбке на ее щечках появлялись привлекательные ямочки.

– Молодой лгунишка, – пробормотал Фалько и обратил свой взор к небу. – Какая нелепость! Граф в роли врача?

Хезер с интересом переводила взгляд с Тео на леди Флёр. Леди выглядела отдохнувшей, ее слезы высохли, и к ней вернулось ее обычное безмятежное состояние. Ее большие голубые глаза с нескрываемым обожанием рассматривали Тео, а сэр Питер был похож на грозовое облако. Было совершенно очевидно, что будь его воля, он бы задушил соперника,

но ему мешал в этом широкий стол, разделявший их. Хезер вполне понимала перемену в расположении леди Флёр по отношению к Тео, очаровательная простота и бодрый вид которого благоприятно отличались от постоянной хандры и самомнения сэра Питера. Конечно, у Тео не было такого романтизма во взгляде, как у сэра Питера, но его обаяние и энергия не могли не волновать всех, с кем он общался.

Чары мистера Блэкхерста, несомненно, были более глубокими и зрелыми, и Хезер подумала, что при этом он еще и отлично владеет собой, как настоящий светский человек. Когда девушка начинала думать о нем, в ее сердце оживал теплый огонек, и она начинала побаиваться своих собственных чувств и мыслей.

– Споры этих молодых людей всегда вызывают у меня головную боль, – пожаловалась мисс Уэдж. Для большей убедительности сказанных слов она даже приложила кончики своих пальцев к вискам. – Я многое бы отдала, чтобы наконец выбраться из этого забытого богом места, и отдала бы все остальное, чтобы очутиться в собственной постели. Почему мы должны страдать из-за того, что кто-то здесь совершил преступление? – Она не посмотрела при этом на Хезер, но молодая женщина ощутила на себе тяжелые взгляды других людей, обедавшим за этим столом.

Хезер очень хотелось рассказать всем им, что найденные драгоценности – фальшивые, но она дала обещание молчать.

– Никому конкретно еще не предъявлены обвинения, мисс Уэдж, но я уверен, что вор по кличке «Кот» выйдет из этой таверны, когда растает снег, уже в наручниках, – уверенно произнес мистер Блэкхерст.

Огромное зеленое страусиное перо на шляпке мисс Уэдж при этих словах мистера Блэкхерста безнадежно качнулось. Ее легкомысленная шляпка резко контрастировала с траурным темным халатом. «Несмотря на провозглашенное ею пристрастие к скромности, как и подобает сестре священника, у нее просматривается особая любовь к шляпкам, – подумала Хезер, – такая же эксцентричная особа, как и мисс Даймонд, и с той же безвкусицей в одежде и речи».

– Я не думаю, что мы должны решать вопрос о том, кто является преступником, – вмешался сержант. – В конце концов мы все-таки узнаем правду.

– Я бы держала мисс Максвелл взаперти до тех пор, пока на дорожках не растает снег. Я не смогу заснуть ни на минуту, пока мисс Максвелл свободно расхаживает по дому без наручников, – произнесла мисс Даймонд.

Неожиданно на помощь Хезер пришел Тео.

– Я знаю такой рецепт пунша, который вернет вам сон младенца, мисс Даймонд. Если хотите, я с удовольствием помогу вам получить пропуск в царство снов.

Мисс Уэдж сделала ужасное лицо:

– Ваши крепкие напитки, молодой человек, должны быть запрещены к употреблению! Думаю, что вам не следует так неосмотрительно предлагать алкогольные напитки благородным леди, а я, смею вам напомнить, имею отношение к служителю церкви. Я бы никогда не стала пить ничего крепче горячего какао.

Глаза Тео засверкали озорством.

– Однако ваша шляпка не очень согласуется с церковным…

– Остановись, Тео! – прервал его Блэкхерст. – Мисс Уэдж рассказала мне, что состоит в близком родстве с помощником священника в Барнсли. Советую вам хранить все ваши рецепты напитков при себе, мой дорогой племянник. Нам и без вашей помощи неплохо.