Рубины для пяти сестер
Шрифт:
За спиной Ляли всхлипывала Нюша, чем явно вызвала недовольство бабушки:
– Нюша, будьте добры, займитесь делом, а я поговорю с девочкой.
Няня, вытирая фартуком заплаканное лицо, вышла за дверь.
– Ляля, ты уже довольно взрослый человек, поэтому должна быть мужественной. Случилась беда, твоего папы больше нет. – Елена Афанасьевна осторожно дотронулась кончиками пальцев до Лялиного плеча. – Одна ты не останешься, пока будешь жить с нами. Но я думаю, вскоре вернется мама.
– А вы знаете, где она сейчас? – стараясь не расплакаться, задала вопрос Ляля.
– Мы поговорим об этом позже. Сейчас иди, умойся и отдохни.
– Лялечка,
– Не хочу, Нюша, спасибо. Пойду к себе.
Ляля плакала и думала лишь о том, что больше никогда не увидит папу. В последнее время у него участились приступы кашля, и им с Нюшей приходилось часто вызывать неотложку. Но этой осенью папа собирался подлечиться в санатории, и они надеялись, что оттуда он вернется здоровым. Ляля с тоской вспомнила о бабушке. Ну что может понимать эта совсем чужая ей женщина? Почему она, Ляля, должна жить с ней? Лучше остаться с Нюшей. Сколько себя помнит Ляля, та всегда была рядом. После отъезда матери няня переселилась к ним в квартиру, а к себе ходила лишь поливать цветы и проветривать комнату. Нюша любит Лялю как родную! И они никогда не ссорятся, даже когда Ляля груба с ней. И Ляля ее любит, всегда переживая из-за своей несдержанности. Отец часто шутил, что они бы пропали без своей благодетельницы. И вот теперь Ляля должна жить без нее с бабушкой, которую даже не помнит!
Ляля встала, подошла к окну, плотно задернула шторы. Ей хотелось лечь, накрыться с головой одеялом и ни о чем не думать. Но она понимала, что тревожные мысли никуда не денутся, даже если попытаться вспоминать только хорошее. Она сидела в полумраке, забравшись с ногами в кресло, и ей казалось, что в комнате она не одна. Кто-то очень ее любящий с тревогой следил за ней из темноты. «Папа… это ты? Ты не ушел еще, я знаю… помоги, мне без тебя здесь очень страшно…» – прошептала Ляля. Ей никто не ответил, но вдруг тревога отступила, уступив место светлому покою. Ляля почувствовала, что засыпает.
Она не слышала, как в комнату вошла няня, достала из шкафа плед. «Храни тебя Господь, девочка, – перекрестила она Лялю, тепло укрывая. – Ты еще будешь счастлива…»
Ляля сидела в скверике возле музыкальной школы. Домой идти не хотелось. Все получилось куда хуже, чем она могла предположить. Бабушка воцарилась в доме сразу же на следующий день после похорон. И с этого дня жизнь Ляли стала подчиняться железному распорядку. Появились обязанности, которые должны были выполняться неукоснительно. Ляля не могла без ее разрешения привести в дом подруг, да и кто может считаться ее подругой, а кто нет, решала также Елена Афанасьевна. Однажды, придя на тренировку, Ляля встретила ее выходившей из кабинета директора спортивной школы. С того дня тренировки для нее закончились. Ляля не стала выяснять почему. Она давно поняла, что ответа на свои «глупые» вопросы не дождется.
Но первое, что взяла под свой неусыпный контроль бабушка, была работа Нюши. Она заглядывала в кастрюли, обязательно подсаливала или добавляла перца, при этом недовольно морща нос. Когда Нюша убиралась в комнатах, бабушка ходила за ней по пятам и проверяла, хорошо ли вытерта пыль. Однажды Нюша собрала вещи и вернулась в свою маленькую квартирку. С тех пор Ляля старалась как можно больше времени проводить у нее. С аппетитом поедая Нюшины пироги, Ляля вспоминала, как они втроем пили чай на кухне и отец шутливо отчитывал Нюшу, что та раскормила его до пятьдесят второго размера. От этих воспоминаний
«Придется топать домой, скоро ужин, за опоздание бабушка меня четвертует», – грустно подумала она, поднимаясь со скамьи.
Открыв своим ключом входную дверь, Ляля замерла на пороге. Из глубины квартиры были слышны громкие голоса. Один голос принадлежал бабушке, другой показался смутно знакомым. Зайдя в квартиру, Ляля огляделась: на полу стояли чемоданы, на вешалке висело красное пальто с меховым воротником. Она сразу догадалась, что приехала мать.
Вдруг голоса смолкли. Ляля вошла в комнату и посмотрела на курившую у окна женщину.
– Здравствуй, мама, – равнодушно уронила она.
Анна Андреевна кивнула в ответ и подошла ближе. Остановившись от нее в трех шагах, окинула взглядом с ног до головы. В этом взгляде не читалось ничего, кроме любопытства.
– Копия отца! Даже волосы стали рыжими, а ведь маленькой ты больше походила на меня! Ну что ж… – С этими словами она слегка обняла ее. Но, тут же отпустив, потеряла к ней всякий интерес.
– Анна, мы с тобой недоговорили, я прошу тебя пройти на кухню, сделаю тебе кофе. – Бабушка говорила сухо и сердито.
Ляля вернулась в прихожую, сняла пальто и зашла в ванную комнату. Нет, она не хотела подслушивать, но, когда заговорила бабушка, не смогла себя заставить уйти. Елена Афанасьевна отчитывала дочь как школьницу. Лялина мать и не пыталась вставить в ее монолог хоть слово.
– Ты что ж, посчитала, приедешь после стольких лет, и тебе будут здесь рады? О чем думала, когда уехала с этим проходимцем? Ты не написала нам с отцом ни строчки! И Наталья хороша – все знала и молчала! Оказывается, до родов ты жила у Валентины с мужем? Ладно, нас с отцом ты в грош не ставила и никогда не слушала! Конечно, мы плохо тебя воспитали. Но то, что ты бросила новорожденную дочь в роддоме, просто неслыханно. Как ты смеешь после этого называть себя матерью?! Неужели не было возможности сообщить, что у нас родилась еще одна внучка?
– Зачем, мама? Что бы это изменило? Мне все равно пришлось бы уехать. Да и когда вы с отцом почти насильно выдали меня замуж за Анфимова, разве ты не могла предположить, что я долго не смогу жить с нелюбимым человеком?
– Любовь – дело наживное! Но я не об этом. Я о твоем ребенке. Мало того что Лялю вместо матери воспитывала посторонняя женщина, и вторая твоя дочь живет неизвестно с кем.
– Ты что, пыталась ее искать?!
– Да, мы с отцом ходили в роддом, откуда ее забрали в семью. Но нам, естественно, ничего не сказали, ты же написала официальный отказ от ребенка!
– Да, написала. А куда мне было идти с ним, к Анфимову? Настоящий отец девочки поставил меня перед выбором, и я его сделала, нравится тебе это или нет. И это мой выбор.
– Ладно. Ты хотя бы представляешь себе, что будешь делать в Куйбышеве?
– Устроюсь на работу. Не думай, что я такая беспомощная. Во всяком случае, прокормить себя и дочь смогу.
– Ну-ну, посмотрим. – В голосе бабушки прозвучало сомнение.
Ляля еще некоторое время сидела на краю ванной, подставив руки под водяную струю. Очнулась, когда пальцы онемели от холода. Тихо, стараясь не шуметь, Ляля оделась, вышла из квартиры и побежала к Нюше.