Ручей любви
Шрифт:
Одного поцелуя достаточно, подумал он, иначе их обязательно застанет гроза. Они развернули лошадей и отправились в обратный путь.
— Я не знаю, когда снова выберусь в город, — сказал он через некоторое время. — Но мы увидимся, как только у меня это получится.
Она хотела спросить его, как он свяжется с ней, но промолчала, поняв, каким обидным показался бы вопрос, намекавший на то, что его положение не позволяло просто прийти к ней в дом и позвать ее. Им приходилось скрываться, поскольку ее родители не одобрили бы их знакомства.
Ей следовало рассказать им, думала Оливия, и объяснить, что она… что? Обдумывала возможность брака с Луисом? Не зная, где и как они
Похоже, что ей оставалось или огорчить их, или продолжать прятаться, как если бы она делала что-то дурное, но ни одни из этих вариантов не устраивал ее. Единственным разумным решением было прекратить свидания с Луисом, но она сразу отвергла его. Один короткий день развеял пелену безысходного отчаяния, которая так долго окружала ее. Она чувствовала себя ожившей, и ее сердце восхищенно билось каждый раз, когда она думала о Луисе.
До сих пор она всегда поступала так, как подобает настоящей леди, существуя строго в границах условностей. С Луисом она переступала эти границы и находила это опьяняющим. И если она была обречена, следовало смириться с этим, поскольку чувствовала, что ей необходима его любовь, как Луису необходимы его странствия.
Ди подняла голову, услышав стук дождя по железной крыше. Быстро усилившись до монотонного грохота, он поглощал все другие звуки. С дождем пришла прохлада, но ей не хотелось разжигать огонь, поэтому сит взяла с постели стеганое одеяло и, завернувшись в него, уселась в своем большом кресле. Тепло одеяла успокаивало ее, она взяла книгу, но не могла сосредоточиться на чтении. Откинув голову и закрыв глаза, Ди позволила навеянной дождем дреме овладеть ею.
Лукас не приехал сегодня. Весь день она нервничала, ожидая, что увидит пронзительный взгляд его глаз, который, как она теперь знала, означал желание. Он был достаточно самоуверенным, чтобы ожидать, что она ляжет с ним в любой момент, когда он этого захочет, но она еще не обдумала сложившееся положение.
Она призналась себе, что полюбила Лукаса, поэтому простого решения не существовало. Любовь делала ее уязвимой. Он не любил ее, а только это сделало бы его столь же уязвимым. Несмотря на свои чувства, Ди трезво оценивала Лукаса. Он был жестоким человеком, проявлявшим беспощадность, добиваясь своей цели. Он хотел ее физически, он даже по-своему заботился о ней, но это совсем не было любовью.
Если бы она решила прервать их отношения, Лукас не сдался бы без борьбы, а Ди сомневалась в своей способности противостоять ему. Полюбив Лукаса с глубокой природной силой, она боялась своего чувства, поскольку знала, что, подчинившись этой силе, она теряла контроль над собой. Возможно, со временем ее чувство ослабеет, но она не была уверена в этом. Лукас всегда бросал ей вызов, одновременно приводя в ярость и вдохновляя, но никогда не вызывал у нее скуку. Раньше она не испытывала любви, потому что не встречала мужчину со столь же сильной волей, как у нее. Пока не появился Лукас. И она все сильнее и сильнее влюблялась в него.
Несмотря на его уверения в том, что существуют способы предотвратить беременность, Ди знала, что каждый раз, занимаясь с ним любовью, она подвергается риску. Появление незаконного ребенка, даже любимого ею, разрушило бы ее отношения с горожанами. Она ценила уважение, которым пользовалась сейчас, поскольку только
Поэтому она была вынуждена считаться с возможностью беременности. При этом она испытывала такую душевную боль, которую никогда не знала раньше. Ди была чрезвычайно женственной, жизнелюбивой и земной. Мысль о ребенке развеяла ее прежнюю уверенность в себе. Она поняла, что в жизни существовала такая важная и необходимая ей, Ди Сван, сторона, как материнство. И понимание этого пришло к ней тогда, когда она встретила Лукаса Кохрана. Да, она хотела ребенка, хотела чувствовать внутри себя его рост, хотела прижимать его маленький жадный рот к своей груди, хотела увидеть, как он вырастет, преуспеет и когда-нибудь подарит ей внуков. Ди хотела детей от Лукаса.
Может быть, если бы она ждала ребенка, он решил бы жениться на ней. Но она сразу же отбросила эту мысль. Ди Сван не выйдет замуж даже за Лукаса Кохрана. Женщина становится собственностью мужчины, как только становится его женой. Ди не боялась, что Лукас будет плохо обращаться с ней, но ей была невыносима мысль о потере независимости, которую она завоевала с таким трудом. А Ручей Ангелов? Ее земля стала бы его собственностью, хотя он не уплатил бы за нее ни цента.
В конце концов она решила, что он женится на ней, если она забеременеет, потому что Лукас наверняка захочет иметь своего ребенка, наследника, и сделает все необходимое для того, чтобы тот носил его имя. Конечно, он способен жениться на ней для того, чтобы заполучить Ручей Ангелов, и эта мысль была невыносима для нее. Гордая Ди Сван хотела, чтобы любили ее саму, а не ее землю.
Ди еще долго сидела, завернувшись в одеяло, и после того, как прошел дождь и зашло солнце. Она все думала о том, какое решение ей принять. Любое принесет боль… Но она уже знала, что готова вытерпеть любую боль, чтобы пробыть с Лукасом Кохраном столько времени, сколько ей предначертано судьбой.
Глава 11
Дождя, прошедшего накануне, оказалось недостаточно, чтобы поднять уровень воды в ручьях и прудах, но свежая весенняя трава засверкала изумрудной зеленью, а воздух очистился от пыли. Лукас был усталым и раздраженным после целого дня клеймения телят, но, когда он поднимал голову и оглядывался вокруг, его охватывало глубокое чувство умиротворенности. Земля, раскинувшаяся перед ним, принадлежала ему, последнему Кохрану, и он не хотел бы оказаться ни в каком другом месте. Он любил эту землю каждой частичкой своего существа и пошел бы на убийство, чтобы защитить свой дом, или умер бы, пытаясь сделать это. На эту землю, чтобы она процветала, он готов проливать пот и кровь.
Когда последний теленок был отпущен и побежал к своей матери, Лукас встал и потянулся, поворачиваясь из стороны в сторону, чтобы размять спину. Он посмотрел на солнце: до заката оставался час. Недостаточно времени, чтобы возвратиться в дом, сменить пропотевшую одежду и выбраться до темноты на узкую тропинку, ведущую к Ручью Ангелов. Он мог воспользоваться дальним путем, отправившись по дороге в Проспер и свернув потом обратно в горы. Но тогда дорога заняла бы более двух часов и кто-нибудь наверняка увидел бы, как он направляется к жилищу Ди Сван. А он не хотел, чтобы люди шептались у нее за спиной. Несмотря на страстное желание быть с Ди, Лукас отказался от своего намерения ехать к ней. Эту ночь он проведет без нее, хотя и мечтает об этой женщине, как наркоман в притоне Сан-Франциско мечтает о трубке опиума.