Рудая. Выбор За Мной

Вежда Юлия

Растолкав, спящих Виктора и Дейзи, оглянулась в поисках своего черноглазого. Своего?! Ух ты. Неужели ты, Риточка запала?! Глаза отыскали обьект на небольшом бархане в метрах ста от них. Спокойно кивнув в ответ на его приветствие, поспешно отвела глаза от гибкого и крепкого молодого тела, двигающегося в ее сторону.

Пока сонная Дейзи готовила завтрак на скорую руку, Ритка провела пятиминутку и огласила дальнейший распорядок дня.

Необходимо вернуться к убитым ночью гадам, если придется, то отбить их у тех, кто ими сейчас перекусывает.

Видя, недоуменное

Кеннета и брезгливое Виктора, лица, Ритка улыбнулась и пояснила.

— Мясо у них жесткое и жилистое, но с голоду можно проглотить и такое. К счастью, мы сейчас не настолько в бедственном положении, чтобы питаться обглоданной кем-то падалью.

Увидев явное облегчение на их лицах, девушка не смогла не подколоть.

— Но, нам очень нужны их шкуры.

Снова недоуменные взгляды. Что мол еще пришло в голову этой Рудой и не повредилась ли она головой во вчерашней переделке.

— Ваша задача будет отпугивать потенциальных конкурентов, изображая самих рептилий. Да, да. Придется шипеть и, причем, как можно старательнее и натуральнее, а еще периодически ударять отрубленными хвостами по земле, имитируя гнев, как если бы контры были живы и охраняли свою добычу. А они с Дейзи возьмутся за самую неблагодарную и грязную работу. Будут обдирать шкуры с костей. Придется им всем задержаться здесь до утра. Надо чтобы шкуры, как следует, прокалились на солнце.

Видя, что до ее спутников вовсе не доходит смысл действий, пришлось пуститься в дальнейшие объяснения.

— Шкуры контр очень твердые и легкие. Их чешуйки напоминают броню и очень близко подогнаны друг к другу. Не боятся перепадов температур и воды.

При слове вода, у моих путников мелькнуло, наконец, понимание происходящего.

— Мы выделаем и высушим шкуры и возьмем их с собой, чтобы когда нам приспичит делать плот, использовать, растянув на остов. Получится самый твердый и непотопляемый плот во всей Притерре. Нам повезло, что эти зверюги нам встретились.

Драконы передернули плечами, дружно заявив, что это им повезло, что все живы остались. Конечно же, Ритка не могла не согласится и с этим доводом.

Для разделывания туш, у нее был свой набор ножей и скребков, но вот у Дейзи его не было. И делиться своим инструментом с женщиной, ей категорически не хотелось. И дело вовсе не в жадности и вредности, просто это был негласный кодекс всех служителей крепости — свое оружие и инструмент не давать никому, разве что, передать по наследству, так сказать посмертно. Весь ее инструмент делался на заказ, точно под ее изящные, маленькие ручки. Широколапая Дейзи могла запросто испортить что-нибудь и восстановить потерю в пустыне будет невозможно.

Проблема решилась просто. Когда из голенищ, карманов и кармашков одежды драконов на девушек посыпался дождь из кинжальчиков, ножичков и прочей колюще-режущей ерунды, любезно предоставленной в их временное владение.

Пересматривая вывернутое из драконьих карманов, Ритка не могла не вспомнить веселую песенку с Земли:

— Из чего же, из чего же, из чего же, сделаны наши мальчишки?

По ее мнению, песня эта, вполне могла стать гимном

всех мальчишек, со всех миров и не важно при этом, сколько лет этим мальчишкам — пять, десять или несколько сотен. Впрочем, о девчонках из этой же песни, она тактично умолчала.

Разделылать наполовину растерзанные туши, под лучами палящего солнца, отмахиваясь от насекомых, Ритке было не привыкать. Дело под умелыми руками её и Дейзи двигалось довольно быстро. А музыкальное сопровождение, производимое двумя доверчивыми драконами и вовсе заставляло их стискивать зубы, чтобы не расхохотаться в голос.

Шутка была стара, как стены крепости, в которой жила Ритка. И каждый новобранец подвергался ей при первом походе в Пустошь, чтобы по прибытии старшины рассказали в красках об их успехах, сидя за праздничным столом.

Ритка и сама прошла через такой, будучи двеннадцатилетней девчонкой. Драконами еще повезло, все-таки изображали родичей. Ей пришлось имитировать швыбру — курицу переростка, передвигающуюся мелкими скачками и, в противовес земной курице, клюющей исключительно свежее мясо. Вот и скакала тогда Ритка покудахтывая, часа два не меньше.

Смотреть на драконов тоже было любо-дорого. Старались вовсю. Оглашая своим шипением всю округу на приличном расстоянии. Ещё уморительнее было наблюдать за синхронным взмахиванием шипастых хвостов.

Ритка сдерживалась с трудом, сохраняя невозмутимость на лице. Дагни давилась слезами, пытаясь не растянуть рот в улыбке. Сколько историй она переслышала, работая в замке. Но воочию наблюдала впервые.

Работа была закончена в короткий срок, шкуры выскоблены, посыпаны солью, дубильным порошком и выставлены на в просушку.

Уставшие драконы охрипли от шипения и молча побросали хвосты на песок. Вернувшись к лагерю, наскоро собрали пожитки и перешли к небольшой пещере, показанной Риткой для ночлега. Поставив охранки и натаскав хвороста, Ритка разожгла костер у входа в пещеру и скомандовала общий отбой. Вставать завтра придется ни свет, ни заря. Поэтому в ближайших планах было выспаться. Дежурство отменялось, потому что даже если и появится еще какой шатун, то мяса от туш ему хватит на всю ночь. Засыпая ей подумалось, а из чего же действительно сделаны драконы? Кеннет из звездного сплава, таящегося в его глазах, а Виктор из драконьего шелка, что не рвется, не пачкается и так же редок как камень, который они ищут. Ночью ей снился чарующий голос Кеннета, его улыбка и теплые надежные объятья Виктора, несущего её на руках.

Глава 15 ЕСЛИ ЗНАТЬ, ГДЕ ИСКАТЬ

РУДАЯ.

Три дня они в пути. Если не обращать внимания на редкие стычки с мелкими гадами, то их путешествие можно было бы назвать прогулкой по природному заповеднику. И такое затишье, Ритке не нравилось. Да и запасы взятых с собой продуктов подходили к концу. Драконы начинали мрачнеть день ото дня, глядя на резко уменьшающийся рацион. И когда Дейзи раздавала за завтраком последние крохи, смотрели на нее так плотоядно, что та побледнела, всерьез начиная бояться за свое пухлое, но тоже теряющее округлость, тело.