Руфус Рисс, ненависть к чаю и не только
Шрифт:
– Ты имеешь в виду что она уже не помнит, что не персонаж?
– Андрий мрачно кивнул.
– Матерь божья… Конечно могла, она же наивная дура!
– Это вообще возможно исправить?
– Поинтересовался ангел, я задумчиво покачал головой. С подобным я сталкивался впервые.
– Дьявол…
– В этом мире возможно почти что все… так что, предполагаю, что как-то подобное можно обойти. Например рассказать о ее прошлом… Возможно, хватит даже нашего облика, чтобы привести ее в чувство.
– Как-то ты звучишь неубедительно.
– Заметил Андрий, я пожал плечами, не пытаясь его успокоить или переубедить.
– Я впервые сталкиваюсь с таким, ладно?
–
Разгадывая шифры
Еда здесь была отвратной. Прям ни дать ни взять, худшее рагу, что я ел в жизни, вязкая субстанция, мерзостные овощи, жилистое, жесткое мясо. Пиво оказалось похожим на разбавленную хмелем канализационную воду, которая не только не утоляла жажду, но и не давала эффект опьянения. Видя отвращение Андрия, стало ясно, что испортить умудрились и водку. Нда… Жаль, что пришлось отдать за это деньги, которые впрочем мне не принадлежали, так как появились вместе с образом, но расставаться с деньгами всегда мерзко. Еще обиднее было принимать тот факт, что это был мой единственный прием пищи, за целые сутки. Мне кажется, я вполне заслужил чего-то более сытного и нормально приготовленного, чем… вот это месиво, которое называться “рагу” было недостойно. Отложив от себя пустую тарелку, (деньги то уплачены были) я аккуратно отодвинул недопитую кружку, запуская руку в куртку и доставая ту самую, пресловутую папку, которая появилась возле меня в момент падения и которую я хотел открыть только сейчас. Я понятия не имел, что в ней может находиться, ибо никаких опознавательных знаков, печатей или тем паче подписей на ней, разумеется, не виднелось. Тяжело вздохнув, я вспорол конверт ножичком, одолженным у бармена, доставая оттуда стопку бумаг. Андрий мрачно болтал в руках стакан с остатками мутной водки, поглядывая то на меня, то на гоблинов вокруг, то на бармена. Его взгляд остался в крайней степени раздражения и злости, нога беспокойно стучала о старые половицы, руки сжимали граненый стакан чуть ли не до хруста. Видимо, его даже с перебором сильно отталкивала вся эта ситуация. И я мог его понять. Все это было глупо, оскорбительно и заезженно, и как-будто этого мало, весь гребанный сюжет будто ставил нас в некие временные рамки, в течение которых мы должны уложиться, дабы с концами не потерять Бревси и возможно самих себя. Никакого развеивания чар у меня не было припасено и в помине, и даже если бы я носил с собой антимагический порошок, то он бы исчез с появлением здесь, поэтому возвращать гоблиншу в сознание придется исключительно с помощью святой силы слова и образа, которые к слову, тоже оказались изменены.
– Что там?
– Лениво поинтересовался Андрий, все же убирая от себя водку и с презрением отворачиваясь от барной стойки, я был удивлен, что он не решился вступить в конфронтацию.
– Хуже этого… я не пил никогда.
– Рагу у них тоже ужасное… Как впрочем и пиво.
– Я разложил плотные, отчего-то картонные, листы, что лежали в папке, занимая большую часть места, перед нами. На них изображались странные, угольные зарисовки, с пятнами крови и обоженные по краям. Я внимательно всматривался в них, пытаясь найти хоть какую-то связь или закономерность, но везде был изображен один и тот же пейзаж речки, просто с разных ракурсов отрисованный, и порой выглядывали очертания странно знакомого фасада дома… Который видимо, был чем-то важным для героя, но который не мог вспомнить его, как собственно и я. Разумеется, было бы логично предположить, что таким образом мне давали явную подсказку где искать. Но почему тогда мы, то есть наши герои, до сих пор не обследовали это место? Неужели, персонажи были настолько тупыми? Не может быть.
– Круто, у нас есть кучка неумелых картин.
– Подвел итог Андрий, быстрым взглядом оглядывая листы картона.
– Это все, что у тебя есть с собой? Может ты просто художник, а никакой не следователь?
– Да не может быть… - Я вновь встряхнул папку, в надежде увидеть что-то еще, и на стол вправду упал еще один кусочек бумаги, в форме чьих-то губ. От него пахло клубникой и вином, смешанным с чьей-то кровью и слезами, ладно, понятно что это было от “Бревси”. Я аккуратно взялся за
– Круто, ты притащил с собой письма своих любовниц.
– Продолжал язвить Андрий. Неужели я тоже себя так вел во время работы? Бррр, жуть. Раз за разом встречаясь со своим, или хотя бы похожим, характером, я все больше и больше удивлялся тому, как меня вообще терпят люди.
– А какая-то практическая польза от этого есть?
– Андрий завались… Будто это я выбирал то, с чем появлюсь.
– Огрызнулся я в ответ, начиная еще более внимательно всматриваться в картины. Тут должно быть что-то… Точно должно было.
– Не мешайся.
– Ладно, извини, ты прав.
– Андрий мотнул головой из стороны в сторону, после чего вздохнул, постукивая пальцами по барной стойки.
– Это место правда бьет по мозгам… Я даже не думаю, что говорю.
– Потому что говоришь по сценарию.
– Отозвался я в ответ, водя пальцами по картону и пытаясь кое-где попытаться отковырять что-то. В итоге, я только затер уголь, смазывая кое-где изображение.
– Не твоя вина, но все же попробуй мне не досаждать, ладно?
– Возможно, я тогда стану куда чаще молчать.
– Откликнулся чуть ошарашенный ангел, начиная осматривать свои руки.
– Жуткое место… как Бревси вообще может тут нравиться, ума не приложу. Оно же просто сводит с ума…
– Ее жизнь, считай, один большой сериал, который никогда не заканчивается. Не удивлюсь, если ей здесь нравится только потому, что все решено заранее.
– Я хмуро продолжал осматривать все имеющиеся улики. Текст был под помадой… Хм… Может быть, не спроста? Я принялся аккуратно стирать остатки губной помады с бумажной подсказки, надеясь на какой-то результат.
– Что ты имеешь ввиду? В плане сериал?
– Она ведь вынуждена была бежать от своей матери. Из-за чего, скорее всего, часто проводила жизнь в разъездах, каждый день новое место, новая жизнь… Новый образ. По сути, все ее проблемы оказались скреплены желанием сместить мать, из-за чего мы имеем ту Бревси, которую имеем. Гиперактивную, ребяческую, но способную на подставы и удары в спину, если того требует ситуация. В общем… Жизнь ее не посщадила от слова совсем.
– Хм… Я не думал об этом. Хочешь сказать, что здесь она наконец чувствует себя на своем месте?
– Уточнил Андрий, я пожал плечами. Женский разум… Я никогда не знал точно, что можно было от него ожидать. И тем более, что он вообще считал и по какому вопросу.
– Боже мой, а ты вообще что-нибудь знаешь!?
– Знаю, что тебе следует заткнуться и не раздражать меня.
– Я кажется был близок к решению проблемы. Точнее, я был уверен, что смог решить ее. Стерев губную помаду, текст на бумаге внезапно исчез. Будто его там никогда и не было. Значит, все дело в помаде… Но что в ней было особенного? А я скажу вам, мои дорогие друзья… Она создавала тепло, которое заставляло проявляться текст.
– Восхищайся мною, Андрий, я как всегда проявил чудеса смекалки. А теперь, наблюдай. Бармен, можно мне стакан кипятка!
Гоблин нехотя поставил кружку с кипящей водой, при этом даже не попросив денег, что было удивительно. Признаться, весь наш диалог с Андрием, он украдкой поглядывал, возможно, слушал или даже вникал. Это чуть напрягало, но на деле… Если он хотел доложить Бревси, то подобное могло быть исключительно плюсом, ибо мы то и делали, что искали с ней встречи, а на загадку этого мира нам было глубоко плевать. Поэтому, чего бы трактирщик не замышлял, я никак не реагировал, и попросил не реагировать на это Андрия, который первый и завел вопрос о гоблине, лишь одним губами спрашивая о том, стоит ли его убрать или хотя бы пригрозить.