Руфус Рисс, ненависть к чаю и не только
Шрифт:
– Твои силы пригодятся агентству, а взамен… Я наконец подарю тебе нечто, на что ты так сильно надеешься, на что уповаешь но что боишься принять. И я даже сделаю большее, большее чем то, что предложит тебе любой другой. Я запечатаю твою проблему, позволяя всегда находиться рядом с ней, но никогда больше не испытывать ее гнета. Ты будешь жить как должна, и она будет жить в тебе, по твоей указке, с твоей милости.
– Предложил Азазель, возникая прямо напротив Сильвы и вглядываясь в ее открытые глаза. Его воля сожгла цветы в руках девушки, пустив по камню постамента призрачные трещины, из которых вырывались клубы черного дыма, оседающего на ровной поверхности. В пальцах возник еле видный силуэт некой девушки, которая блуждала среди пальцев его руки, что медленно плели между собой причудливые коридоры, в которых то и дело возникали разные сцены, облики, доносились слова и слышались стоны. Лицо Сильвы отчаянно дрогнуло... Глаза зажмурились
– Тебе нет нужды оплакивать мертвых, если она останется с тобой, и ты прекрасно знаешь, что остальные лежащие здесь, не больше, чем презренные разбойники, укрываемые главой мятежной хунты. Она единственная достойна жизни, не так ли?
– Ты повысил ставки до самого верха, Азазель. Что ты отдал за то, чтобы вернуть ее?
– Сильва бесстрашно взглянула в зрачки Азазеля, но внутри уже колебаясь. Не отводя взгляда от души внутри ладони Павшего, она оказалась способна оттеснить Азазеля, собственной силой сгоняя на нет его иллюзорные игры и восстанавливая постамент, но не в силах рассеять туман или освободить свою другую половинку. На секунду осекшись, когда Ась рухнула внутри ладони на колено, она сделала мелкий шаг назад, чем лишь усилила напор Азазеля, но еще не сдаваясь до конца. Я впервые видел, чтобы не божественное существо оказалось способно противостоять боссу. И тем более, торговаться с ним на равных, требуя объяснений и всего подобного. Пусть за этим и следовала лишь большая слабость, а вовсе не дальнейшее давление на Павшего.
– Десять, сотню, тысячу душ… Это не имеет значения.
– Азазель протянул свою руку, мрачно улыбаясь и продолжая низводить могилу позади до пыли, что постепенно улетала благодаря разбушевавшемуся ветру. Сильва даже не дрогнула, но заглянув в глаза, я прекрасно видел, что предложение оказалось слишком заманчивым для нее. Нет взгляда более четкого, чем отчаянная, робкая надежда, что скользит предательским лезвием, вот вот готовым вонзиться в сердце и разрушить все, что строилось веками.
– Так что ты скажешь, бежавший наследник сегуната? Раскол, что терзает тебя сотни лет, наконец останется позади… в то время как ты получишь контроль над телом. Вы будете едины, как раньше, только ты одна будешь слушать ее, общаться с ней, прямо как раньше, но только гнев ее больше не коснется тебя. И нет больше этих могил. Ваша общая клетка сгниет, клятвы рухнут, ты станешь свободна, оставишь это место... Ты сможешь жить, как всегда мечтала.
– Что ты хочешь взамен, Павший?
– Алтарь позади окончательно рассыпался пеплом, ставя точку в вопросе о решении. Она уже знала, чего желает. Азазель тоже знал, и знал, что она согласна. Лабиринт пальцев рухнул, освобождая девушку. Сильва склонила голову, на лету ловя еле видный в нагнетающей темноте вихрей Азазеля силуэт, и прикладывая сжатые руки к груди, словно буквально вселяя в себя Ась. Азазель лишь улыбнулся, закрывая свои глаза и постепенно рассеиваясь, утаскивая с собою Сильву.
– Как и всегда… Ты. Мне нужна только лишь ты.
“Четвертый день несет покой
Ты спишь во мне, и я с тобой.
Забыта тьма, и бездны нет.
Казалось, близиться рассвет.”
Здесь не было цельной картины или моего участия, пусть и пассивного, в происходящем. Все видение - хаотичный вихрь воспоминаний, событий, лиц и имен, эмоций и мыслей. Десятилетия в агентстве, сотни переводов между отделами, личная благодарность от Азезля, но Сильва с каждым мельканием, каждой новой встречей и успешно выполненным делом, становилась все печальнее, постепенно забываясь в самой себе, и чем стремительнее она замыкалась, тем стремительнее рушилась ее оставшаяся жизнь, и любая попытка ее воссоздать. Как и всегда, сделка Азазеля была обманом, за место прошлой клетки клятв и обещаний, Сильва попала в новую, что состояла из нескончаемой, постоянной и изнурительной работы. Судя по случайным, разрозненным воспоминаниям, это продолжалось еще несколько долгих десятилетий, пока наконец, Азазель не отправил ее сюда, в Вэсленд. Перед глазами мелькали и недавние события, даже наши совместные дела, и вот, наконец, я остановился на образе машины, где мы сидели. Все затихло, я вновь оказался способен двигаться, на этот раз, существуя сразу в двух местах, в имматериуме, и в реальности, которая казалась отсюда неровной, белой пустотой, затянутой блеклыми, плоскими картинами. Вокруг было множество объектов, но все как один, плоские, невыразительные, однотипные и даже рваные. В их разрывах царила тьма, первородная и глубокая, из которой на меня глядели пустые глаза. Земля под ногами оказалась хаотичной, делая шаг, я ощущал сначала твердость, после - упругость, где-то я чуть не падал, в иных местах наоборот, стоял так, словно проросший к земле. Не переставая делать аккуратные шаги в сторону машины, я решился заглянуть внутрь, отчетливо слыша, как из машины течет последний куплет этой колыбели, такой манящий и чарующий, такой нежный
“Но в пятый день кошмар настиг,
Ты вспомнил битвы мрачный лик.
Усни же вновь, мой кровный друг.
И не смотри, как раны жгут.”
Затянувшаяся рана
Я не уснул. Не пал перед волной психической энергии. Не предал клятвы и не потерял тела. Но признаться, зрелище внутри такси было крайне нелицеприятным и отталкивающим. Затянутый мертвой плотью салон, на заднем сиденьи которого, расколотой надвое, трепыхался силуэт Сильвы, что боролся с абсолютно таким же обликом девушки, но имеющим длинную косу и множественные сквозные раны на теле, абсолютно точно оставленные холодным оружием. Собственно, именно ее плоть и тянулась натянутыми струнами по салону, соединяясь в единую паутину гниющего мяса, на жилах которого я видел один и тот же вечно тянущийся бой, отражающийся в сознании и заставляющей эдакие струны вибрировать. Она была скована ими, они шли из ее разорванной спины, из плечей и груди, из ран на предплечьях, глубоких рубцах, оставленных на коже либо хлыстами, либо предельно острыми клинками, что будем честны, идеально подходили лишь одному оружию, что вписалось в сюжет, катане.
Обе девушки казались застывшими, подобно статуям, никто не трепыхался, словно сражаясь на каком-то ином уровне, неведомом мне и который я даже не мог ощутить, хотя к магии всегда был чуток. Я знал, что мне нужно сделать, просто обрубить эти мясные полоски, поразить их смертью, что легко срывалась с моих пальцев, только учуяв такую беззащитную душу, готовую принять ее дары. Мне не хотелось влезать в эти разборки, и еще сильнее хотелось наконец вернуться к насущным делам, что все же были важнее чем вот это, поэтому я не трепыхался и не чувствовал никакой вины, сомнений или страха, протягивая пальцы к пульсирующим связкам, я уже был готов отравить их, но внезапно, губы Аль решили дрогнуть.
– Я знаю тебя.
– Глаза, залитые кровавыми слезами и грязью поднялись на меня, заставляя склоненную шею громко хрустеть, словно каждый позвонок внутри нее решил сломаться, лишь для того, чтобы взглянуть на меня. Я одернул пальцы, скорее от страха, чем от опасности. Звук действительно пробрал меня до костей, заставив их невольно задрожать, вот же чертовщина… Ну все не как у людей!
– Я тебя видела.
– И тебе привет, наследница сегуна. Извини, твоя сестренка попросила своего друга, экей меня, вколоть тебе транквилизатор, надеюсь ты не против, потому что выбора у тебя нет… - Я вновь потянулся к плоти, но внезапно, ближайшие ко мне связки лопнули сами по себе, растворяясь в темноте и восстанавливая единый силуэт девушки, паршиво, паршиво, паршиво! Лицо Аль исказилось, показывая острейшие резцы, на которых с момента смерти остались куски плоти.
– А, ты что-то типа трансформера, слушай, давай ты просто поспишь еще пару лет, мне нужно идти город спасать… Твои фокусы конечно выглядят эффектно но…
– Магия крови, поборник смерти, ты с ней знаком… И более того, ты тоже пользуешься запретным знанием.
– Пульсирующие пути вцепились в руки Сильвы, начиная оставлять на них глубокие порезы и раны, подобно тем, которые Сильва оставила на мне в начале ритуала. Так вот оно что… Что же, теперь стоит действительно быть настороже. (Будто десять секунд назад все было окей!) - Я не желаю ей зла. Ты должен это понимать.
– Ты ищешь драки?
– Поинтересовался в ответ ваш наивный, зазнавшийся слуга, который в общем-то, не совсем готов воевать с очередным опаснейшим противником из прошлых веков.
– Я лишь исполняю волю Сильвы, она не желает твоего возвращения. Да и признаться, ты пока тоже не внушаешь мне доверия.
– Она ничего не знает… Она предела нашу клятву, покинула то поле. Явилась на поклон князю демонов, а теперь… теперь она сотрудничает с такими как ты.
– Ой, да ладно, не так уж я и плох! Закатив глаза, я фыркнул. Очередная зазнавшаяся древность, ну сколько можно, а? Мои пальцы вновь попытались коснуться девушки, но она действительно собиралась воедино, восстанавливая собственное тело.
– Маленькая Сильва так и не смогла пересилить себя… реализовать ту власть, которой нас научил Асигака. Я помогу ей наконец стать свободной, избавится от этого порочного гнета, и вернуть нам то место, которое мы заслужили.