Рухнувшая с небес
Шрифт:
— Да, — дрожащим голосом сказала женщина, — здесь точно приложилась нечистая сила.
И она показала на приборную панель.
На приборной панели капельки крови вывели страшную надпись «В ад».
Дом Замятина посторонние люди посещали редко, практически никогда, да и приятелей Замятин сюда не приглашал, друзей же у него не было вовсе. Женщины, в его доме из посторонних были только женщины, вот они составляли с домом единое целое, органично дополняя утонченную
Лилит была для него женщиной и другом одновременно. Единственной женщиной, с которой он расстался, но которую по-прежнему боготворил и слушал. Страсть прошла, осталось взаимное уважение и общность интересов, словно они были не бывшими любовниками, а супругами, прожившими бок о бок не один десяток лет.
Сегодня Лилит приехала к нему для того, чтобы договориться о дальнейших планах продвижения проекта «Вероника Ветрова», удачно стартовавшего совсем недавно, но уже приносящего скромные дивиденды.
— «Фабрика звезд»? — озвучила мысль Лилит, небрежно стряхивая пепел в пепельницу из слоновой кости.
— Нет, — сидящий рядом с ней за столиком Максим покачал головой. Он потягивал дневной кофе и наслаждался его вкусом.
— «Две звезды»?
— Ты не оригинальна. Да и потом, возможно, она не умеет петь.
— В наше время это совершенно не важно. Тогда что? Интервью у нее было в нескольких центральных газетах, прямой эфир, кривой эфир, записи, съемки…
— Все не то, — сощурился Замятин. — Нужно нечто громкое, как смерть Стебловой, Надеждиной.
— Ради дела ты собираешься еще кого-то убить? — усмехнулась Лилит.
— Она и так идет по трупам, разве я не прав?
— Ты всегда прав.
Лилит задумалась. Замятин прав, нужно достаточно громкое дело, в котором всплывет имя Вероники. Лучше всего скандал, развернувшийся на страницах желтой прессы. Они заплатят ради того, чтобы бедная девочка выглядела чистой и пушистой, со стойкостью назойливой мухи вылезающей из этого дерьма. Только пусть дерьмо будет интересным. Оклеветанная, но не запятнанная. Хороший ход. Ради этого можно кого-то и убить, но это не ее проблемы, пусть о них думает Замятин.
Лилит отвлек мобильный телефон, разрывающийся в сумочке. Она достала, взглянула на экран и удивленно подняла вверх тонкие брови.
— Бывший директор Стебловой. С чего бы это? Я слушаю вас, Олег Викторович…
Лилит слушала, молча, затушив в пепельнице сигарету и придвинув к себе вторую чашку с кофе. Директор погибшей Стебловой распинался долго и чувственно, его пронзительный голос был слышен Максиму Замятину. Тот скривил красивое лицо, предугадывая, что мужик банально просится
— Вакансия занята, — громко заметил Замятин, недовольный тем, что их с Лилит тет-а-тет бесцеремонно нарушили.
— Он не о том, — отмахнулась Лилит и продолжила внимательно слушать. — Нужно ехать, — бросила она Замятину и поправилась, — нужно лететь!
— Что? — Максим изогнул темную бровь.
— Организуй срочно вертолет, — прошептала ему Лилит. — Я поняла, Олег Викторович, сделаю все, что смогу. Марс знает? Бедный, как ему было с ней тяжело.
Она отключилась и спрятала трубку обратно в сумочку.
— Что-то случилось? — в глазах Замятина забегали чертики.
— Случилось. На сороковом километре Дмитровского шоссе Кристина Валевская попала в аварию. Олегу дозвонились посторонние люди, нашедшие у потерявшей сознание Валевской мобильный телефон. Олег выполнял обязанности ее директора, грустное наследство. Говорит, он опоздал, она погибла. Нужно лететь.
— Нам? Зачем? — насторожился Замятин.
— В салоне машины он нашел скомканную фотографию Вероники Ветровой.
— За-ме-чательно, — произнес Замятин. — Все идет как по плану.
— Как? Или по твоему плану? — прищурилась Лилит, поднимаясь с кресла.
Замятин не ответил, подошел к телефону и принялся звонить.
Лилит согласились взять на борт дежурного вертолета пожарного надзора, добраться через образовавшуюся пробку на автомобиле в ближайшее время было совершенно невозможно. Замятин лететь отказался, впрочем, Лилит и не настаивала, лишний раз светиться спонсору было не к чему.
Место трагедии было оцеплено Госавтоинспекцией, вертолет приземлился на ближайшей опушке леса, и Лилит пришлось, увязая красными шпильками в мягкой траве, минут пять добираться до искореженной машины Молохова.
Она увидела ее издали. Возле машины возились спасатели, на дороге стоял транспорт инспекции и «скорой помощи».
— Назад сами доберетесь! — крикнули Лилит из вертолета, и двигатель зашумел, поднимая ветер, но она даже не обернулась.
— Все-таки следующей стала Валевская, — шептала Лилит, приближаясь к автомобилю.
— Кто такая? Убери посторонних! — заорал, глядя на нее молодой инспектор.
— Это не посторонние, — к Лилит подбежал Олег Викторович. — Как хорошо, что вы приехали! Я просто растерялся. Кристиночку уже погрузили в «скорую». Теперь спешить некуда, режут машину, чтобы потом разбираться. Они говорят, — он кивнул в сторону спасателей, — кто-то перерезал шланг с тормозной жидкостью. Но будут разбираться профессионалы. Какое горе, какое горе! Девочка была так молода и известна! Она подавала большие надежды и только начинала творческую карьеру… Что теперь будет? Что будет?