Рухнувшие небеса
Шрифт:
Габриель захохотал, запрокидывая голову.
— Вообще-то, это я должен так думать. Ты была на моем концерте, потом, одетая в не понять что, попалась мне на глаза.
Я задохнулась от шока. Что? Еще меня будет обвинять в преследовании?
— Я даже тебя не видела! — процедила, сжимая кулаки. Некоторые зеваки пытались расслышать нашу беседу, но, видимо, не у всех это получалось из-за громкой музыки. — Мне просто захотелось попить, а тут…
— Да ладно тебе. Если так отчаянно пытаешься заполучить мой автограф, я тебе его дам. — Он растянулся в нахальной улыбке. —
— Ты совсем придурок? Это кто еще кого преследует? — казалось, из моих ушей сейчас повалит пар. Это, наверное, самый паршивый день в моей жизни, не считая того, когда Габриель заговорил со мной впервые. Вот с виду он красивый парень, а когда открывает рот, его красота куда-то улетучивается. Он не может просто мило улыбаться и молчать? Господи, если я доживу до своего восемнадцатилетия, пожелаю, чтобы этот идиот ограничивался лимитом — сто слов в день или лучше — вообще не попадался мне на глаза.
— Это очевидно, Монашка. Ты.
Опять это прозвище! Я издала что-то вроде… рычания? Конечно, я была не согласна с ним. Ведь у меня нет причин шпионить за ним. Во-первых, он мне не нравится, во-вторых, в отличие от него, мне есть чем заняться, в-третьих, я не вхожу в число его сумасбродных фанаток. И да, напоследок, кто с кем первый заговорил в «Мо»? Можно вынести вердикт — либо Габриель меня преследует по непонятным целям, либо это все — коварные издевки судьбы. Больше опираюсь на первый вариант.
— Меня зовут Скайлер Грейс! — прошипела я.
Тут, откуда не возьмись, нарисовался Брэндон с пивом в руке. Казалось, кружка служила для него настоящей опорой — он боялся пролить ее содержимое, поэтому еще не падал, но страшно шатался, словно откуда-то на него дул поток ветра. Брэндон протиснулся между мной и Габриелем, затем уставился на него. Он был значительно ниже ростом, поэтому, чтобы смотреть в глаза «Забвенцу», ему пришлось запрокинуть голову.
— Какие-то проблемы? — заплетающимся языком сказал он.
Я закатила глаза, понимая, что к добру все это не приведет. Радовалась я только одному — что надела сегодня черную футболку, а не белую. И, если что, пятен крови на ней не будет видно.
— Все нормально, — заверила я друга, кладя руку на его плечо. Мне не хотелось втягивать в это Брэндона. — Я сама разберусь.
Он даже не посмотрел на меня, испепеляя взглядом усмехающегося Габриеля.
— Нет. Я никуда не уйду.
— Ты не слышал, что она сказала, гномик? — с издевкой в глазах проговорил шатен. Похоже, он совсем не боялся последствий за придуманные прозвища.
Брэндон нахохлился, делая яростный вдох. Его рука с пивом задрожала и через секунду, прежде чем я успела понять, куда отправится этот зловонный напиток, оказалась над головой Габриеля, затем перевернула стакан. Черт. В списке искупавшихся в алкоголе благодаря Брэндону теперь еще, кроме меня, числился сам парень-загадка. В изумлении от такого рыцарского поступка и храбрости друга, которая часто проявлялась в его нетрезвом состоянии, я открыла рот. Из толпы кто-то загудел, мгновение — и все требовали драку. Габриель, с волос которого лился
Габриель и Брэндон катались по полу под визг скандирующей что-то толпы и мутузили друг друга как могли. Мой друг, пребывая пьяным, не мог точно попасть кулаком в лицо неприятелю, и это было выигрышно Забвенцу — он с легкостью перехватывал руки Брэндона, затем заворачивал их ему за спину. Я подорвалась с места, когда Габриель, оседлав скрюченного и стонущего на полу Брэндона, что-то прошептал ему в ухо, наклонившись. Я вцепилась в ворот его футболки, оттаскивая подальше от друга, который, как всегда, пытался меня защищать и добровольно согласился превратить свое симпатичное личико в кровавое месиво.
— Ты совсем больной?! — я дождалась, пока Габриель повернется, и ударила кулаком в его грудь. Он даже не пошатнулся или не взвыл от боли. Зато адски заныла моя рука. Черт, он что, носит под футболкой железную броню? — Что ты наделал?
Я указала на стонущего Брэндона. Мне стало так его жаль, что была готова прямо сейчас пойти с ним на то свидание и даже поцеловать.
— Не нужно было ему этого делать, — псих вытер кровь, выглянувшую из лопнувшей губы — ох, отделался только царапинкой! — и уставился на меня хищным взглядом. — Мы не договорили, кстати.
Не договорили? Боже. Так что ему вообще надо? Он любит, когда его посылают и обзывают? Я с подозрением и злостью уставилась на него. Карен и Райан помогли Брэндону — усадили его на стул, затем подруга поманила меня рукой.
— Мне нужно идти.
Я сделала шаг, и тут Габриель остановил меня, схватив за запястье. От его наглости мои брови поплыли на лоб. Что ему нужно?
— Отпусти. Немедленно, — велела я ему, не оборачиваясь. В голове уже мысленно представляла, как била этого придурка головой об стену.
Брэндон, увидев, что Габриель держит мою руку, подскочил. Чтобы его лицо не приобрело еще как минимум пару тройку ссадин и синяков, я кивнула, показывая, что ситуация под контролем. Он напрягся, продолжая стоять и наблюдать за нами.
— А если я не хочу? — прошептал он мне в ухо, от чего по всему телу распространились мурашки. Его губы переместились к моей щеке. Я была на сто процентов уверена, что они мягкие, а их хозяин знает толк в поцелуях…
Я глубоко вздохнула, избавляясь от кошмарных мыслей с участием Габриеля, которые только что заполнили мою голову. Я вообще не должна думать о нем, как… девушка о парне. Ладно, он симпатичный, да, но я разве забыла, что он пару секунд назад чуть ли не убил моего друга, нахамил мне вновь и, по-моему, своим странным поведением окончательно дал понять, что преследовал меня?