Руины некомпетентности
Шрифт:
И все же Сталин видел во Власове грозного противника из-за создания им русского правительства за рубежом и РОА. Недаром органы НКВД не однажды организовывали попытки по физическому устранению предателя Власова, проходившего по делу об измене Родине под кличкой «Ворон». Эти операции проводились под Псковом, Смоленском, Минском, Борисовым, Оршей и в других местах его пребывания.
Все дело в том, что в судьбоносное утро 22 июня 1941 г. обитатели Кремля и их подданные не были единодушны. На самом деле партийное руководство одинаково опасалось и наступления вермахта, и внутренних своих
Обстановка была тревожная. 1930-е гг. — это годы насильственной коллективизации, голода и чисток, потребовавшие жестокую, а порой и кровавую дань почти от каждой семьи. Они породили у людей осадок горечи и страха, ненависти и отчаяния.
Нужно было пройти через длительный, болезненный и беспокойный процесс снова с кровью, разрушениями, разочарованиями, чтобы народы СССР превратились в относительно монолитную массу, в гигантский бульдозер, который не только выдавил немецких оккупантов с нашей территории, но и смял своим ковшом бетонную рейхсканцелярию главного организатора плана «Барбаросса».
Власов считал Советский Союз многонациональным, но не русским государством, а одну из базовых задач большевиков — создание «нового человека» — ахинеей и антирусскостью.
Если присмотреться внимательно, в ХХ в. Москва сошла с ума по-своему, а Берлин — по-своему. Русское сумасшествие называлось мировой революцией и интернационалом. Немецкое сумасшествие — Германия превыше всего, и нет места другим народам.
Берлинский режим был людоедским, московский — жестоким. Последний имел глубокие исторические корни. Благодаря именно этой жестокости мы и выжили. Легко оценивать прошлое, в настоящем трудно понять, что есть благо, а что вред. История расправляется сурово: выиграл — герой, проиграл — чудовище!
Интересно влияние времени на события и вождей: в 1918 г. враг Сталина был другом народа. В 1941 г. враг Сталина был врагом народа.
После приближения фронтов Красной Армии к Берлину испанский диктатор Франко и американский офицер Донахью предлагали Власову помощь в побеге, но он отказался бросить своих солдат.
Предатель был задержан солдатами 25-го танкового корпуса 13-й армии 1-го Украинского фронта неподалеку от города Пльзень. После беседы с ними маршала И.С. Конева Власов самолетом был доставлен в Москву.
Судили Власова и группу его последователей в Октябрьском зале Дома Союзов. По приговору Военной коллегии Верховного суда СССР 1 августа 1946 г. они были повешены.
Что касается предательства Власова, то некоторые историки манипулируют сослагательным наклонением: на преступление, мол, его толкнули обстоятельства. Если бы он не оказался командующим 2-й Ударной армии, куда его загнал Мерецков, то СССР имел бы на одного маршала больше.
Можно и нужно бодаться с властью, но с оглядкой — не заигрываться и соизмерять свой пыл с военно-политической обстановкой. Война рисовала совсем другие жизненные ориентиры.
Роль свою Власов выбрал ошибочно, а потому и довел себя до казни. Надо любить свой народ и бояться Бога! Значит, он не любил и не боялся, хотя и носил иконку в кармане. Да, обстоятельства его подтолкнули к предательству, но только
Харьковская операция 1942 г., или Вторая харьковская битва, началась наступлением советских войск, а закончилась окружением и практически полным уничтожением наступающих сил Красной Армии.
Эта катастрофа позволила вермахту стремительно продвинуться в южном направлении страны и унесла жизни почти четверти миллиона, а точнее — 239 00 советских военных. Но о проваленной Харьковской операции власти периода правления Хрущева предпочитали умалчивать. И понятно почему — один из виновников «этой амбициозной и безответственной бойни» стал новым хозяином Кремля.
После победы Красной Армии в битве под Москвой 5 декабря 1941 г. — 7 января 1942 г. решило отличиться и руководство Юго-Западным направлением (ЮЗН). Главком направления и командующий Юго-Западным фронтом (ЮЗФ) маршал С. Тимошенко, член военного совета ЮЗН Н. Хрущев и начальник штаба ЮЗН генерал-лейтенант И. Баграмян решили «порадовать вождя» новой победой.
Не просчитав сил и средств, не осознав возможных последствий глубокого проникновения в сторону противника, без учета надежного флангового прикрытия, не получив разведданных об оборонительной системе противника, пообещав Ставке с ходу взять Харьков, именно эта троица стала ответственна за все последующие события разгрома нашей операции и пленение самого большого количества советских войск, когда-либо попадавших в окружение.
Несмотря на быстрый успех и прорыв немецкой обороны, вскоре выяснилось, что существует еще один рубеж обороны немцев, более мощный. Войска сбавили темп. У командиров полков, да и некоторых комдивов создалось впечатление, что противник их просто заманивает. Но начальство ЮЗН и ЮЗФ требовало только одного — вперед!
Немцы спешно сформировали две группировки. Против южного фланга ЮЗФ противник создал специальную группу под командованием генерал-полковника Эвальда фон Клейста в составе армейских и танкового корпусов. К нашему северному флангу 22 мая подтянулся генерал Паулюс с двумя танковыми дивизиями. С использованием таких факторов как скорость и внезапность, они ударили и быстро прорвали фронт.
Интересна одна деталь. В этих боях сражался и офицер-танкист, сын будущего «героя» Сталинграда Паулюса -
Эрнст Александр Паулюс. В своих мемуарах он приводит слова пленного советского офицера-танкиста, рассказавшего о визите в их часть маршала Тимошенко:
«Когда Тимошенко наблюдал атаку своих танков и видел, что немецкий артиллерийский огонь буквально рвет их на куски, он только сказал: «Это ужасно!» Затем повернулся и покинул поле боя».
В результате ловушка захлопнулась. Начались поголовное истребление нашей группировки и пленения несколько сотен тысяч советских воинов. Штаб Тимошенко чуть было не попал в плен. Его личный самолет с документацией и знаменами вовремя успел взлететь с кукурузного поля. Войска свои он бросил на произвол судьбы.