Руины
Шрифт:
Делароса стрельнула в него пронзительным взглядом.
— Откуда вы можете это знать?
— Мы вернемся к этому через минуту, — проговорил Вульф. — Когда вы сказали, что он предупреждает о снеге, что вы имели в виду?
— Зима вряд ли является одним из тех явлений, о которых кого-то предупреждают, — сказал Маркус. — Может быть, гигантский монстр хочет, чтобы мы надели свитера?
Настала очередь Вульфа посмотреть на Маркуса, но вместо насмешки в его глазах стояла печаль. Маркус нахмурился, гадая, что сделал не так, но
— Что я пропустил?
— Настоящей зимы не было уже тридцать лет, — сказал Вульф. — Может быть, монстр имеет в виду это.
— Настоящую зиму? — спросил Маркус.
Делароса кивнула.
— Со снегом.
Маркус слышал о снеге, но сам никогда его не видел его.
— Здесь, на юге, снега не бывает.
— Мы на Лонг-Айленде, — сказала Делароса. — Раньше здесь все время шел снег. «Югом» называли такие места, как Флорида и Мексика. Но климат изменился, и к моменту Раскола даже в Канаде стало слишком тепло для настоящей вьюги.
— Это случилось после войны, — сообщил Вульф. — Не Изоляционной, а той, что была до нее, во время которой мы потеряли Ближний Восток. Это было побочным эффектом оружия, использованного, чтобы уничтожить местность. — Лицо командующего помрачнело. — Зоны с холодным климатом стали теплыми, теплые зоны — жаркими, а жаркие зоны сделались невыносимыми. Говорили, что так останется навсегда.
— С точки зрения геологии понятия «навсегда» не существует, — вставил Маркус.
— Навсегда с человеческой точки зрения, — ответила Делароса. — То, что измеряется по геологическим часам, не может обернуться вспять за тридцать лет.
— Значит, он должен был говорить о чем-то другом, — сказал Маркус. — Зачем гигантскому красному монстру появляться и предупреждать нас о погодных явлениях, которых мы не наблюдали десятилетиями?
— Зачем вообще гигантскому красному монстру появляться? — задала вопрос Делароса. — Я же говорила вам, что это совершенно непонятно. И я не утверждаю, будто здесь заключается какой-то смысл. Это безумие. — Она пожала плечами. — Но это правда.
— Где видели это существо? — спросил Винси.
— На юге, но оно постепенно перемещается севернее, — ответила Делароса.
— Поэтому вы тоже двигаетесь на север? — спросил Вульф.
— По другим причинам, — произнесла Делароса, указывая на таинственную повозку. — Мы идем на север, потому что собираемся закончить войну.
Маркус удивленного наклонил голову.
— Вы поможете нам объединить остальных Партиалов?
— Лучше, — объявила Делароса. — Мы их уничтожим.
Маркус снова взглянул на повозку.
— Там полно пушек?
— Пушек для подобного не хватит, — проговорил Гален. — Должно быть, это бомбы.
— Только одна, — сказала Делароса.
Вульф побледнел.
— Нет.
Делароса строго на него посмотрела.
— Только так мы сможем победить. Они превосходят нас числом как минимум
— Не хотите просветить остальных из нас? — спросил Маркус.
— Это ядерная боеголовка, — произнес Вульф. — Она собирается их взорвать.
— Это очень плохая идея, — сказал Винси.
Маркус вдруг четко осознал, что со всех сторон их окружили партизаны Деларосы с оружием в руках. Если начнется драка, у Маркуса и остальных не окажется ни малейшего шанса, даже с Винси.
— Вряд ли вы сможете меня остановить, — произнесла Делароса.
— Те… — Винси замолчал как раз вовремя для того, чтобы не выдать себя. — Независимо от того, на чьей они стороне в этой войне, я не позволю вам…
— Ты мне не позволишь? — резко переспросила Делароса. Напряжение в лагере стало еще тяжелее, чем раньше, и Маркусу показалось, будто его легкие сдавило неподъемным грузом. Делароса яростно посмотрел на Вульфа. — Я уже спрашивала, кто это, — прошипела она. — Теперь ответьте мне.
— Я Партиал, — спокойно сказал Винси. — Я враг доктора Морган и союзник этих людей. Я пришел сюда, чтобы стать и вашим союзником тоже, но я не могу позволить вам совершить то, что вы намереваетесь сделать.
В мгновение ока партизаны вскинула оружие, и Маркус и его товарищи оказались в центре круга, с границ которого на них нацелили винтовки. Даже Юн взяла их на мушку. Ее лицо было мрачным, а с зажатого в руке ножа все еще капала кровь кроликов. Голос Деларосы превратился в сдержанный ураган ярости.
— Вы привели в мой лагерь Партиала?
— Он на нашей стороне, — прорычал Вульф. — Не все Партиалы — враги.
— Нет, все, — проговорила Делароса. — Они даже не способны принимать собственные решения — некая химическая связь принуждает их к послушанию.
— Я поклялся своей честью, что помогу, — произнес Винси.
— А потом появится офицер-Партиал и прикажет тебе выдать все наши секреты, — сказала Делароса. Она посмотрела на Вульфа, и Маркус был потрясен, когда увидел, как в уголках ее глаз собираются слезы. — Они биологически не способны к неповиновению, черт побери, и мы не хотим рисковать этим планом, якшаясь с врагом!
— Вы вообще не должны рисковать и приводить этот план в действие, — возразил Вульф. — Нет такого места, где вы могли бы устроить ядерный взрыв, уничтожив при этом Партиалов, но не затронув людей: мы к ним слишком близко.
— Не говоря уже обо всех Партиалах, которые погибнут, — сказал Маркус. — Но, как я понимаю, эта часть вашего коварного плана обсуждению не подлежит.
— Связать его, — приказала Делароса.
— Не трогайте его, — проговорил Вульф.
— Мы берем его в плен, что бы вы ни предприняли, — сказала Делароса. — Вы выбираете только то, станете ли пленниками тоже.