Рука судьбы
Шрифт:
«Таким образом, в течение трёх дней в городе не было введено ни одной меры для противодействия вывозу информации? А весь объём информации, при современном уровне развития цифровой техники, мог вывезти любой экспат из числа спешно улетавших в это время из Москвы иностранцев на своём ноутбуке или в багаже полностью незамеченным?» – подвёл неутешительные итоги консультант.
«Мне не знали о взломе. Мер не было предпринято» – с отчаянием признался Виталий.
«Вы установили, какой объём и какую информацию они пытались скачать, но не скачали? Они пытались скрыть или затереть следы взлома?» – неизменно спокойным тоном
«Да, по нашим оценкам, исходя из запросов с удалённого сервера, всего они планировали выкачать более 4 терабайт, но фактически смогли выкачать менее половины этого объёма. Они также внедрили вирус для затирания следов с активизацией при обрыве соединения» – оживился Виталий.
«Зачем кому-то потребовалась информация центрального банка?» – недоумевающе спросил Алик – «Это ведь какие-нибудь банковские взаиморасчёты между собой? И из них нельзя извлечь прямой выгоды, ведь так? Не проще ли хакерам было попытаться добавить пару нулей на корреспондентском счёту своего банка при взломе? Или там было что-то ещё?».
«Нет, там были только остатки по счетам и информация по взаиморасчётам по всей банковской системе в течение ряда лет. Тем не менее, это очень конфиденциальная и чувствительная информация – потенциально возможное применение – шантаж руководства банков или скупка активов».
«Шантаж руководства какого-нибудь банка или скупка активов вряд ли достаточное основание для взлома базы данных центрального банка» – резонно подметил Сергей.
«Именно» – согласился Алик – «Так что в данном случае, уважаемые коллеги, Вы хотите от меня?».
«Найти группу хакеров и, по возможности, избежать распространения информации» – быстро ответил один из высокопоставленных чинов ведомства.
«Виталий знает мои принципы – я никогда не занимаюсь двумя делами одновременно – это прямой конфликт интересов» – ответил консультант.
«Но ведь это дело имеет прямое отношение к Вашему делу – вероятно, что целью взрывов было замаскировать факт взлома» – проронил другой высокопоставленный чиновник.
«Не имеет никакого отношения» – резко отметил консультант – «Как только что нам поведал Виталий, хакерам не удалось скачать и половины того объёма информации на который они рассчитывали, а значит заказчик заплатит им намного меньше оговорённой суммы, а затирание следов было инициировано разрывом соединения, а не сознательными действиями хакеров. Это значит, что для них блэкаут был такой же неожиданностью, как и для всех нас».
«Взлом осуществлялся из-за рубежа, инсайдер также покинул страну, три дня в Москве вообще не было никаких барьеров на пути вывоза информации…» – медленно протянул консультант и, допивая кофе, добавил – «Коллеги, я не знаю чем Вам помочь – я всего лишь консультант следственных органов, а не какой-нибудь маг или демон, исполняющий желания… Ищите точку в Москве – все информационные хранилища данных, нежилые помещения, квартиры – везде, где есть широкополосный скоростной доступ в Интернет и компьютеры. Возможно, это прольёт свет на особенности происшествия, но уж точно не позволит ничего изменить. Вероятнее всего, данные уже у заказчика взлома, а самой информации на компьютерах в указанной точке уже нет… Я не возьмусь за это дело»…
Высокопоставленные чиновники, не привыкшие к подобного рода отказам, быстро откланялись и покинули кабинет. Участники следственной
На четвёртый день аварии ситуация в городе в целом нормализовалась – энергетикам удалось обеспечить бесперебойное энергоснабжение всех линий московского метрополитена, транспортный коллапс в городе сменился размеренным плановым веерным включением и выключением света в жилых домах и промышленных предприятиях по всему городу. Москвичи, ранее не знавшие проблем с нехваткой энергетических мощностей, активно заучивали расписание включений и выключений электроэнергии на ближайшую неделю…
Ситуация в городе пришла в некую норму, но напряжённость и нервозность не спадала, а скорее наоборот – по мере того, как всё больше людей осознавало, что режим веерной подачи электроэнергии может затянуться на месяцы, протестные настроения в обществе усиливались… Москвичи с недоумением ждали объяснений – любых пригодных объяснений от кого угодно. От местных или федеральных властей, от энергетиков, да хоть от самих исполнителей теракта. Простых ответов на простой вопрос – «За что?».
Отъезд
(25.06.2011, Москва, 10–00)
Предыдущий день и утро не принесли никакой новой информации для работы межведомственной следственной группы, в связи с чем члены группы довольствовались исключительно тщательным изучением старых материалов в поисках каких-либо зацепок.
Проходило очередное плановое собрание следственной группы под руководством Пухова. Шёл уже пятый день расследования – дело затягивалось, и генералу было важно подготовить достойный доклад по ходу следствия своему руководству.
Сергей и Людмила, как обычно, отчитались по основным материалам следствия.
Генерал раздал очередные указания своим подчинённым по подготовке материалов для официального доклада и уже привычным тоном обратился к независимому консультанту – «Алик, Вам есть, что добавить к сказанному?».
«Конечно!» – ответил консультант, оторвавшись от очередной чашки кофе, и с улыбкой подмигнул коллегам – «Поскольку, новых улик по делу не имеется и в ближайшее время не предвидится, то дальнейшее моё пребывание здесь не более чем, пустая трата моего времени и бюджета вашего подразделения. Я возвращаюсь к делам своей компании до появления новых сведений по делу. Самолёт вылетает через три часа, поэтому не будем затягивать совещание».
Лицо генерала вытянулось – «Как Вы можете уехать на половине следствия по делу?».
Александр широко улыбнулся и тихо рассмеялся.
«Это обычная практика» – невозмутимо ответил консультант – «Дело может занять месяцы, а то и годы – Вы же не думаете, что я могу оставить дела компании на столь продолжительное время?»
«Да, но расследование же в разгаре?!» – возмутился Сергей.
«Напротив» – спокойно отреагировал на выпад майора консультант – «Сейчас мы с вами в тупике и материалов для анализа не имеется – поэтому моего участия не требуется до поступления новых материалов. Помимо прочего, я всего лишь на несколько дней возвращаюсь в штаты и остаюсь на связи – созванивайтесь со мной в любое время – при необходимости в течение 12 часов я смогу прибыть обратно в случае обострения обстановки».