Рука в перчатке

Эберхарт Миньон Гуд

– Ты что же, Роули, – проревела Гертруда, – ты сам это сделал?

– Не перебивайте меня. За это Шор пообещал уйти. После того, как разговор закончился, они, как утверждают, стояли у дверей и собирались распрощаться, раздался выстрел. Поскольку шел снег, они не смогли точно определить, откуда он был слышен. Так, по крайней мере, они утверждали. Оба его квалифицировали как выстрел из мелкокалиберного оружия. Тут они решили, – если все-таки верить их словам, – что ничего особенного не произошло. Шор переоделся в женское платье, найденное в

шкафу под лестницей, и удалился восвояси. Этот пункт еще не расследован в должной степени и по-прежнему вызывает сомнения. Итак, как вы все знаете, он взял такси и уехал. Роули лег спать. Как вам известно, любящий папаша вынырнул уже на следующий день. Все это я рассказываю с его слов. Эту же историю во всех подробностях повторил и Роули.

Водитель такси утверждает, что выехал отсюда точно в час. Никакого выстрела он не слышал, поскольку работал мотор, а окна закрыты. Если принять, что выстрелом, который слышали Роули с отцом, убили Бенджамена Брюера, это произошло примерно без десяти час.

Уэйт сделал паузу.

"Но ведь было-то не так, – подумала Дафна. – Бена убили почти на час раньше". Ведь она пришла в садовый домик сразу после полуночи. Но сказать об этом – значит нарваться на вопрос сыщика: "Откуда вы это знаете?"

Следовательно, получается, что у отца и сына Шоров было десять минут на разговоры, переодевание Арчи и поход по сугробам к такси. Он сказал, что хотел успеть на поезд, но не хотел, чтобы его узнали на вокзале. Не хотел – потому, что боялся, что выстрел мог означать чью-либо смерть или другие неприятности. Еще он не хотел, чтобы их с сыном допрашивали, что звучит не слишком убедительно, – сухо резюмировал Уэйт, холодно косясь на Роули. – Тем не менее в означенное время он отбыл. Мы не сразу сумели разобраться с женщиной в такси. Но Арчи Шор не стал ждать, пока мы это выясним, и вернулся сам. Дал показания, не слишком, впрочем, убедительные, и остался в доме. И это несмотря на то, что был персоной крайне нежелательной. Тогда вопрос: чего же он хотел?

Он помолчал. Молчали и другие.

Тогда чего же он хотел? Немногого, потому что прочел в газетах про убийство и хотел уверенности, что его не заподозрят. Конечно, можно было рискнуть и не возвращаться. Но он понимал, что таким образом оставляет след как возможный убийца. Правда, след небольшой, поскольку каждый из вас – и все вы вместе – тоже входили в расчет. Вы же не желали дать ему приют. И не предложили ему денег.

И он в упор взглянул Амелии в глаза.

Тут Джонни не выдержал, беспомощно закопошился и прокашлялся:

– Видишь, Амелия, я всегда говорил, что громко разговаривать не следует. Полиция все слышала.

Следователь нетерпеливо покосился на него.

– Разумеется, иначе зачем мы здесь? Итак, что же он знал? Он мог бы детально объяснить мне следующее: видел ли он убийство? Узнал ли что-нибудь после того, как услышал выстрел? Ходил ли он в садовый домик? И...

– Как, в садовый домик? – воскликнула Амелия.

– Да,

именно в садовый домик, – следователь смерил ее испепеляющим взглядом. – Брюера убили именно там. Нам это уже известно. Это – и еще кое-что. Кстати, поскольку вы здесь, организуйте, пожалуйста, кофе. И велите принесите всем чашки.

16

– Все готово, – доложил Лейн, натянувший впопыхах брюки и свитер прямо поверх ночной пижамы. Его руки дрожали, пока он разливал кофе, а взгляд беспомощно метался по комнате.

Джекоб Уэйт повернулся к одному из полицейских:

– Вы его уже допрашивали?

– Да, он ничего сказал. Но вот служанка Мэгги...

Уэйт нетерпеливо кивнул.

– Ну, так вот, от нее мы узнали кое-что любопытное.

– Что же именно?

– Хотите послушать, – кивнул тот на диктофон, – или мне самому рассказать?

– Сами, и не торопясь.

– Так вот, эта самая служанка Мэгги, ну, вначале она ничего не говорила, но мы... кое-что из нее выжали...

– Что именно?

– Про молоток.

– Про... – Уэйт запнулся, посмотрел на полицейского и продолжил: – Про какой молоток?

– Молоток в кухонной сушке. – Брэйди явно наслаждался своей осведомленностью. – Мэгги нашла его вчера утром. Обычно инструмент хранится в погребе. Она нашла его в шкафу и отнесла на место.

– Но если она отнесла его туда...

– Это еще не все. Отнести-то она отнесла, но когда после обеда опять полезла в шкаф, он снова оказался там. На том же месте, что и прежде.

– И вам известно, кто положил его туда?

– Нет. Она просто отнесла его назад.

– Вы уверены, что она говорит правду?

– Да. То есть, она не хочет говорить. Так что следует взяться за нее по-настоящему.

– Достаточно, Брэйди. Я сам с ней поговорю.

Уэйт кивком указал на дверь, и Брэйди удалился. Детектив повернулся к человеку в штатском:

– Проследите, чтобы как можно скорее доставили результаты экспертизы отпечатков на щипцах.

Затем он кивком подозвал Лейна:

– Налейте еще кофе. Благодарю. А вы что знаете про молоток, Лейн?

– Ничего.

– Но ведь Арчи убили щипцами. При чем тогда тут молоток?

– Хитро задумано, – протянул Уэйт и занялся своим кофе, но сказанное им словно повисло в воздухе.

Впрочем, кофе несколько поднял всем настроение.

Джонни взболтал остаток кофе в чашке, потом прервал молчание:

– Мистер Уэйт, вы что-то говорили про садовый домик... Вроде бы, Бена убили именно там?

– Да, – кивнул детектив, снова подливая себе кофе.

– Но почему вы так в этом уверены? Это кажется странным...

Неожиданно в разговор вмешалась Амелия:

– Если Арчи с Роули стояли у дверей, когда слышали выстрел, они должны были заметить, что прозвучал он именно оттуда.

– Мы их тоже об этом спросили, – кивнул Уэйт. – И что вы, мистер Шор, нам можете сказать? Не желаете изменить свои прежние показания?