Рука водящая
Шрифт:
— Да, был. Но зачем тебе рассказ о нём в такое позднее время? Не пора ли тебе спать?
— Не знаю зачем. Но я пришёл к тебе попросить именно об этом. Потом я пойду спать.
— Что тебе рассказать, даже не знаю…
— Расскажи о самых ярких воспоминаниях.
— Ну, хорошо, раз ты так хочешь. Это была она. Пришла к нам в седьмом классе. Я был тогда круглым двоечником. Учителя говорили мне, что не переведут в следующий класс. После первого сочинения она сказала мне: «Мальчик, у тебя поэтический дар!» И, понимаешь, я начал писать стихи, и
— Здорово, — сказал мальчик, — расскажи ещё.
— Однажды я понёс ей домой кипу тетрадей для контрольных работ. Хотел сразу уйти, но она не отпустила меня. «Сынок, пообедаем вместе», — сказала она. Обратилась именно так: «сынок». В детдоме так ко мне никто не обращался. Я почувствовал материнскую теплоту и заплакал. Она успокоила меня и сказала, что я ей как родной сын. У неё не было детей. Ты понимаешь сейчас, зачем я поступил на литературный факультет?
— Здорово! — опять сказал мальчик. — А как она выглядела?
— Сейчас представлю… Она была невысокого роста, с округлым красивым лицом, с седыми волосами, она носила элегантные платья со старинной брошью. Улыбка у неё была обаятельная… Она светилась добротой и мудростью.
— Здорово. Светилась добротой и мудростью! — повторил мальчик слова Алексея Александровича. — Она жива?
— Нет, к сожалению, — грустно произнёс Алексей Александрович.
— Обидно… Но она порадуется тебе…
Мальчик пошёл к двери.
— Спокойной ночи, — сказал он на прощанье.
Комиссия собралась в кабинете директора.
Минут десять члены комиссии при закрытых дверях обсуждают процедуру и регламент заседания. Затем вызывают Алексея Александровича.
Он входит. Оглядывает своих коллег. Никто не улыбается ему и не подаёт никакой намёк на поддержку и сочувствие, кроме учителя литературы — тот кивает головой в знак приветствия. «Ну что же, — подумал он, — у меня своя жемчужина, и отходить от Пути не собираюсь».
Завуч опережает всех.
— Расскажите, как вы умудрились пойти на такое! — говорит она тоном обвинителя.
Но директор поправляет её.
— Алексей Александрович, ваш первый «А» показал уровень и подготовку второго класса, и стоит вопрос, чтобы детей перевести прямо в третий, минуя второй. Такой опыт нам ещё неизвестен. Не могли бы вы сообщить нам, как вы достигли такого успеха?
Все ждали, что Алексей Александрович выступит перед комиссией с длинным докладом. Но он не оправдал их ожиданий.
Он молчит минуты две-три, и это напрягает обстановку.
— Начинайте,
Но Алексей Александрович, видимо, не слышит её.
Он направляет взор на картину, которая висит на стене, и получается, что отводит взгляд от членов комиссии: они сидят с обеих сторон длинного стола, а картина висит над ними. На ней изображён только один цветок — лилия. Цветок на высоком стебле с распустившимися лепестками. Директор гордится этой картиной, её подарил ему сам художник, бывший ученик школы. Алексей Александрович об этом сейчас, конечно, не вспоминает. Картина привлекает его взор по совершенно другой причине, о которой никто не сможет догадаться.
Члены комиссии переглядываются: почему новатор смотрит куда-то, а не на них, и тоже обращают свой взор на картину.
Лилия на картине преобразовывается, но только для Алексея Александровича: с картины на него смотрит пожилая женщина, с седыми волосами, со старинной брошью на элегантном платье, — образ сплошной доброты и мудрости. Она улыбается своему ученику.
«Сынок, — слышит он её ласковый голос, — я верила в твой талант».
«Но я не хотел быть учителем».
«А сейчас?»
«Сейчас моя светящаяся жемчужина примагнитила меня к детям».
— Сколько можно вас ждать, начинайте! — нервничает завуч.
«Сынок, расскажи мне, как ты добился успеха со своим первым классом».
— Я сделал всё наоборот, о чём сказано в методических пособиях и чему учили меня мои коллеги…
— Как?! — возмущаются учителя начальных классов, члены комиссии.
— Вопросы потом! — предупреждает директор.
А сплошная доброта и мудрость улыбается с картины и шепчет:
«И я так начинала свою педагогическую жизнь».
— Я убедил детей, что в сердце каждого из них хранится сияющая жемчужина, которая несёт им Путь… Научил их извлекать свою жемчужину из сердца, любоваться её красотой и возвращать её обратно… Сделал это, чтобы они никогда не забывали о ней…
«Вера в свою жемчужину есть всемогущая сила», — шепчет учительница с картины.
А члены комиссии переглядываются: о чём он говорит, о какой жемчужине?!
— Внушал каждому ребёнку, что он всё может, и призывал детей быть как умные взрослые…
Образ с картины посылает ему улыбку одобрения.
Но один из членов комиссии недоумевает:
— Это как?!
— Помогал каждому превзойти самого себя…
Кто-то тут же прокомментировал:
— Значит, перегружал детей заданиями…
Директор призывает к порядку.
Алексей Александрович смотрит на картину: любимая учительница держит в руках тетрадь и пишет.