Руки прочь, профессор
Шрифт:
Фамилия абонента оказывает на меня такое действие, что я от ужаса чуть не швыряю телефон под батарею, только в последний момент спохватываюсь.
Ройх, конечно, та еще сволочь, но обрекать себя саму на покупку нового смартфона, да даже на ремонт этого – я не готова. Просто вырубаю звук и откладываю телефон в сторону. Сейчас он не дозвонится и отвяжется…
Ну, да, щас, размечталась, Катя!
Звонит и звонит. Аж пять прозвонов подряд до отбоя делает. А потом присылает СМС. СМС не страшно, так и быть,
Лучше бы не открывала!
“Или ты через три минуты вытащишь свою задницу из общаги, Иванова, или я сам зайду”.
Волосы чуть не дыбом встают.
Чтобы потом по всей общаге ходили слухи, что ко мне препод “в гости” ходит?
Урод он все-таки. Совершенно выбора не оставляет!
Когда иду на подгибающихся ногах навстречу ужасу и смерти – отчаянно и бессмысленно надеюсь, что на самом деле – это какой-нибудь пранк. И не думал он приезжать, просто… Зачем-то мне мозг выносит.
Да, дебильный вариант, я понимаю. Просто это сейчас хоть как-то утешает. А мысль о том, что я хоть сколько-нибудь пробуду в компании этого озабоченного козла – нет. И думать при этом обо всем, что сегодня в кафе случилось… Просто ужас.
Конечно же, утешиться мне нечем. Ройх ждет меня на самом краю парковки. Как раз там, где пару дней назад парковался ублюдок-таксист. Стоит, курит.
– Пожалуйста, оставьте вы меня в покое, – прошу отчаянно, останавливаясь в трех шагах, – ну что вам от меня надо-то?
Он молчит, то ли разделывая меня взглядом на части, то ли раздевая – а я с перепугу в длиннющий пуховик влезла, который мне еще отец покупал. Затягивается так нарочито вдумчиво, будто специально время тянет.
– Ты ужинала?
Вопрос застает меня совершенно врасплох. Настолько, что я сначала головой покачиваю, а потом спохватываюсь – зачем это сделала. Это ведь Ройха совершенно не касается.
– Садись, – он кивает влево, так спокойно, будто и не сомневается, что я поспешу его послушаться, – я знаю неплохой ресторан в конце улицы.
– Никуда я с вами не поеду, – мой голос дрожит, и я на самом деле близка к истерике, – с вами – никогда в жизни.
Смотрит на меня так – хочется пристрелиться. В одних только темных глазах все уничижение мира. Внутренне почти готова слать его матом, во всех мыслимых и немыслимых направлениях, если снова начнет меня прессовать.
– Ладно, – наконец криво ухмыляется Ройх, – значит, будет не ресторан. Будет кафешка, до которой мы догуляем пешком. Это достаточно безопасное место, чтобы поговорить, на твой вкус, Катерина?
– Нет, конечно, – категорично мотаю головой, – с вами я вообще никуда не пойду. С места не сдвинусь. И говорить нам не о чем.
– Думаешь? – темная бровь Ройха выразительно изгибается, и он на несколько секунд ныряет в машину, чтобы потом выразительно стукнуть по ладони папкой с моим
Вот уж чего не ожидала увидеть в его руках, так это чертову многострадальную папку, потерянную самым позорным образом.
– Вы можете просто его забрать… – тихо произношу, ощущая собственное бессилие, – и проверить к консультации.
– Даже не знаю, ради чего мне это делать, – Ройх позволяет себе холодную улыбку, – ты не сдала проект в установленные сроки. Вот это – было найдено в кафе. И никто в университете не в курсе, при каких условиях. Я легко могу отправить эту папочку в ближайшую помойку, и сказать, что её не было.
– Это нечестно, – шепчу, только истинным чудом удерживаясь от того, чтобы разрыдаться.
– Диктофон под юбкой тоже не был честным ходом с твоей стороны, Катерина, – он невозмутимо разводит руками, – так что или мы с тобой сейчас идем в кафе и разговариваем, или я твой проект даже в глаза не видел. Выбирай сама.
Первый свой обреченный шаг делаю в совершенно непонятном направлении. Потом только соображаю спросить.
– Куда вы хотите?
Ройх самодовольно кривится, оглядывается, и сам шагает в нужную сторону, прихватив меня под руку. Кажется, его пальцы сквозь куртку меня прожигают.
– Ну, только не надо так демонстративно умирать, Катерина, – роняет он колко, – ничего с тобой не случится от получасовой беседы. И от ужина в моей компании твоя умная голова вряд ли взорвется.
Ну, это как посмотреть. Сейчас в этой якобы умной голове только ужас-ужас-ужас и поиск путей отступления. Вот только ради курсача приходится терпеть.
Терпеть и думать, где провести границу. Потому что если он думает, что ради курсача я снова ему позволю… Нет уж, брр. И руки пусть уберет.
Локоть я себе все-таки отвоевываю. Ежусь и до самого кафе иду как дура, обняв себя за плечи, с такой прямой спиной, будто шваброй обедала.
Кафе оказывается приятным. Приятным и дороговатым для заведения, расположенного рядом со студенческой общагой. И это хорошо. Хоть никто из моих знакомых меня здесь с преподом в одной компании не увидит.
– Мне самому тебе заказать или ты все-таки сама выберешь, что хочешь?
– Сама, – огрызаюсь и назло Ройху набираю полный поднос десертов. И похрен на все. Пусть платит, раз меня сюда притащил. Должна же я какое-то моральное удовлетворение от ужина в его компании получить.
Ройх и ухом не ведет. Только посмеивается.
– Ужасно интересно, куда в тебя влезет столько пирожных.
– В рот, исключительно, – огрызаюсь, встряхивая головой.
– Не думал, что он у тебя такой вместительный, – Ройх расплывается в очередной пакостной улыбке во всю рожу, – как это поднимает… настроение, Катерина, даже не представляешь.