Руки вверх, я ваша тетя !
Шрифт:
В соседней аптеке она действительно подобрала невзрачные, давно вышедшие из моды очки с простыми стеклами, и через полчаса, оглядев в зеркале результаты своего труда, осталась довольна. Макияж она радикально изменила, надела туфли на низком каблуке (немецкие, некрасивые, но довольно удобные - уродовать ноги белорусским изделием она не решилась). Теперь из зеркала на нее глядело унылое создание неопределенного возраста с печатью неудавшейся жизни на лице.
– Одно плохо - по улице идти в таком виде! Прохожие шарахаться будут!
Тетя Каля мужественно предложила проводить племянницу, хотя не могла без внутреннего содрогания вспоминать контору нотариуса Штокенвассера и вообще всю девятую Красноармейскую улицу. Однако Лола категорически запретила ей это:
– Тетя Каля, ты что, на нары хочешь угодить?
Да они ж тебя с собаками разыскивают!
– С собаками? Да разве ж у вас в Питере собаки? Вот у нас в городе Черноморске собаки, так то ж собаки...
– завела Калерия Ивановна свою обычную песню, но Лола, не дослушав ее, махнула рукой и улетучилась.
На улице она действительно пережила пару неприятных моментов, когда юная особа в очень недурном красном платье от Донны Каран окинула ее презрительным взглядом, а бежавшая рядом крошечная левретка испуганно тявкнула и спряталась за хозяйку. Кроме того, никто из водителей, кому она махала рукой, не хотел останавливаться, видимо сомневаясь в ее платежеспособности.
Наконец, когда Лола уже отчаялась поймать машину и направилась в сторону станции метро, возле нее остановилась ржавая, видавшая виды "копейка". Водитель, занудный дедок с недовольно поджатыми губами, почувствовав родственную душу, всю дорогу пытался разговорить пассажирку на темы политики и в итоге взял с нее совершенно смешные деньги.
Нотариальная контора на девятой Красноармейской была закрыта, но изнутри доносились какие-то звуки, и Лола требовательно надавила на кнопку звонка.
– Написано же - контора закрыта!
– раздался за дверью страдальческий девичий голосок.
– Милиция!
– рявкнула Лола.
Дверь открылась. На пороге стояла бледная девица в круглых очках, сползающих на кончик носа, - судя по тетиному описанию, секретарша покойного нотариуса.
– Я ведь вчера вашему сослуживцу все уже рассказала, - протянула девица, тем не менее отступила и пропустила Лолу в приемную.
– Тогда был предварительный опрос, - строго заявила Лола, - а теперь будет снятие показаний в рамках следствия. Кроме того, тот сотрудник был из другого отдела.
Она говорила какую-то ерунду с важным и уверенным видом. Как бывшая актриса, она прекрасно знала, что зрители никогда не вслушиваются в текст роли, обращая внимание в основном на интонацию и эмоции актера. Правда, сейчас перед ней был один-единственный зритель, но незыблемые принципы театрального искусства от этого нисколько не менялись.
И действительно, Лолин уверенный вид произвел на секретаршу сильное впечатление.
– Что вы здесь делаете, если контора
– Да вот.., порядок навожу, а то завтра приедет Эльвира Фараоновна и недовольна будет...
– Кто?
– удивленно переспросила Лола.
– Эльвира Фараоновна, - повторила секретарша, - это помощник нотариуса.., она в отпуске была, а теперь вернется и будет все дела принимать, теперь она здесь будет главная... , - Ага!
– кивнула Лола и неожиданно спросила, прокурорским взглядом уставившись на девицу:
– А почему это вы ничего не сказали моему коллеге о визите господина Сомова?
– Кого?
– испуганно переспросила секретарша, от неожиданности отскочив и чуть не свалившись.
– Сомова, Анатолия Евгеньевича Сомова!
– повторила Лола, надвигаясь на секретаршу с угрожающим видом.
– Ка.., какого Сомова?
– Вы что же - будете все отрицать? Нам достоверно известно, что господин Сомов посещал вашу контору и составил здесь завещание! А его посещение непосредственно связано с убийством!
Лола, конечно, блефовала, но ее уверенный и грозный вид очень сильно подействовал на девушку.
– Я.., я не помню...
– пропищала та, забившись в угол, - я не могу запомнить всех посетителей... но у нас есть книга регистрации, куда всех заносят., там клиенты расписываются за суммы пошлин и за оплату услуг нотариуса.., я могу там посмотреть...
– Так посмотрите!
– рявкнула Лола голосом, который слышала в одном из бесчисленных милицейских сериалов, и который, по ее мнению, очень подходил к данному моменту.
– И не задерживайте меня, мне еще после вас в тюрьму ехать к подследственному!
Упоминание о тюрьме и о подследственном окончательно сломало несчастную секретаршу.
Явно в нарушение всех должностных инструкций, она трясущимися руками достала ключи от сейфа, открыла его и вынула большую прошнурованную книгу.
– Вот, одну минуточку, здесь у нас все клиенты записаны...
– бормотала девушка, переворачивая страницы, - если он приходил, должен быть записан.., как вы сказали его фамилия?
– Сомов, - повторила Лола, - Анатолий Евгеньевич Сомов.
– Книга большая, - испуганно шептала секретарша, - пока ее всю пересмотришь.., а когда он у нас был? Вы дату посещения не знаете? Хотя бы в каком месяце?
– Не знаю!
– строго отрезала Лола.
– И именно это я и хочу у вас узнать! Может быть, он и не в этом году был.
– Не в этом?
– секретарша охнула.
– Так эта книга - только за этот год, а тогда придется и другие поднимать! Ой, да что же я говорю!
– спохватилась она.
– У меня же есть база по всем клиентам в компьютере, я там узнаю, когда он приходил, и тогда уже найду нужную книгу!
Девушка включила компьютер, защелкала клавишами. Лола смотрела на экран через ее плечо.