Рукопись, написанная кровью
Шрифт:
– Рита, ты не могла бы показать мне ковер, в котором вы с мужем или он один (я уже не помню точно) относили тело Неизвестного в подвал?
– Конечно! Могу прямо сейчас!
Рита бросилась к вешалке, надела плащ и, схватив Юлю за руку, повела за собой из квартиры вниз по лестнице в подвал. Она шла так уверенно, что Юля поразилась: ведь перед тем как подняться в квартиру, она сама внимательнейшим образом обследовала весь первый этаж, чтобы разыскать дверь, ведущую в этот пресловутый подвал и… не нашла! Не потащили же они труп в другой подъезд, где такая дверь
Рита зашла в тупик, почти уткнувшись носом в кирпичную стену, и пожала плечами:
– Я не знаю, куда делась дверь, но она была, точно была.
– Может, все это случилось не здесь, не в С., а в Риге?
– Ты хочешь сказать, что я не могу отличить С. от Риги? И что мне там вообще делать, если мы жили здесь?
– Но раньше-то, перед тем как приехать сюда, вы жили в Риге, ты сама рассказывала, что у вас там прекрасный дом, по которому ты скучаешь, что там сад, цветы и даже был садовник!
– Но это было в другой жизни. Докризисной.
Самое время спросить, ДО СМЕРТИ это было или ПОСЛЕ, но разоблачать Аперманис было еще рано. Она же все равно никуда не денется, тем более что разговаривала она минут пять тому назад не с кем иным, как с психиатром, здесь нет никаких сомнений.
– Ладно, тогда давай что-нибудь перекусим, а потом мне надо будет снова уйти, но уже ненадолго. Ты по телефону сказала мне, что «он пришел» и что тебе вроде бы пришлось взять в руки нож… Кто пришел? Тот самый мужчина?
– Я перепутала. Это была моя тень, – спокойно ответила Рита. – Просто мне хотелось, чтобы ты поскорее приехала. Где ты была? Ты ищешь убийцу той девушки?
– Да, представь себе. Кстати, мне могут позвонить…
– Уже позвонили, – пожала плечами Аперманис. – Попросили тебя перезвонить вот по этому телефону, – и она сунула в руки Юли клочок бумаги с нацарапанным на нем номером телефона.
«Неужели Португалов так быстро сделал фотографии и даже успел их показать кому надо?» – подумала Юля, поскольку мало кто, за исключением Леши Чайкина и фотографа, знал, по какому телефону и адресу ее сейчас можно найти.
Юля позвонила и представилась.
– Это Аркадий Португалов, если помните, – услышала она.
– Что, клюнули?
– Нет, что вы, я так быстро не работаю, я же не халтурщик какой-нибудь… Просто решил позвонить вам и спросить, что вы делаете вечером.
– Вы хотите назначить мне свидание?
– А почему бы и нет? Шампанское я уже взял, все остальное увидите сами…
– О чем вы?
– Говорю же – увидите сами. Приезжайте в фотоателье к семи, я буду ждать.
– Только в девять, – решилась Юля. – У меня дела. Но вы должны пообещать мне, что вы будете один.
– Слово Португалова.
Она перезвонила Леше Чайкину.
– Леша, это я. Скажи, ты ничего не слышал о фотографе Португалове?
– Слышал. Бабник, но говорят, что красивый мужик, хотя я сам его не видел. Щукина рассказывала, что он работает на сутенеров, предоставляет им фотографии самых красивых девушек, которые заходят к нему в мастерскую…
– Леша, у меня к тебе просьба: ты не мог бы подойти к его фотоателье
– Ты идешь на свидание? – В голосе Риты, внимательно слушающей их разговор, прозвучал упрек. – А как же я?
– Свидание – это слишком громко сказано. Я занимаюсь расследованием, я же предупреждала… Но если тебе страшно оставаться одной…
– Расследование? Тогда совсем другое дело, – как-то по-детски наивно-серьезно определила Рита и вздохнула. – Тем более что мы договаривались.
Она словно сама себя успокаивала.
– А кто такой Португальский?
– Не Португальский, а Португалов. Фотограф. Он знал Марину Бродягину, и я собираюсь поговорить с ним о ней. Думаю, что лучше всего это сделать в теплой обстановке, ты меня понимаешь?
Юля словно отчитывалась перед Аперманис: ведь не могла же она вот так запросто уйти, не объяснив своей клиентке, насколько важна предстоящая встреча.
Они наскоро поужинали тем, что приготовила Рита (еда оказалась на редкость вкусной и необычной, с обилием сыра и лука, после которого Юле пришлось съесть пол-лимона, чтобы заглушить специфический запах: как-никак, а ей все же предстояло идти на свидание!), после чего Юля надела одолженное у Риты красивое черное платье и собралась было уже выйти из дома, как вдруг услышала:
– Но ведь тебе к твоему Португальскому в девять, а сейчас только половина восьмого…
Пришлось выкручиваться и врать, что ей надо еще заехать домой и прихватить диктофон… Что было делать, ведь не докладывать же лже-Аперманис о том, что в восемь назначена встреча с неизвестным человеком, обладателем пейджера с номером 962, тем более что навряд ли эта встреча что-либо даст…
Ровно в восемь к входу в ТЮЗ подошел мужчина в сером плаще и, стараясь не привлекать к себе внимание прохожих, сделал вид, что рассматривает афиши. Время, когда перед театром назначают встречи, чтобы пойти на спектакль, уже давно прошло, а потому скорее всего это был именно тот человек, который и нужен был Юле. Рискуя быть непонятой в случае, если незнакомец просто пришел сюда на свидание, не имеющее никакого отношения к Крымову, Юля тем не менее решительно вышла из своего укрытия, каким явилась колонна расположенного в двух шагах от театра книжного магазина, и, поравнявшись с мужчиной, сказала ему как можно тише и вместе с тем четко проговаривая каждое слово:
– Меня послал к вам Крымов. Он пока не может появиться сам…
Мужчина в явной растерянности смотрел на стоящую перед ним Юлю: меньше всего он, казалось, ожидал встретить здесь женщину.
– Ну что ж, тогда немного пройдемся, поговорим?.. – наконец произнес он мягким жирным говорком, приглашая Юлю следовать рядом с ним.
Они прошли два квартала и вошли в кафе-кондитерскую, заказали кофе и сели друг против друга за маленький столик, расположенный возле самого окна.
– Где же Крымов? – спросил мужчина.