Руководство к помолвке

Блейк Элли

Рассматривая ее профиль, слегка растрепанные волосы, длинные черные ресницы, нежные розовые губы, он поинтересовался:

— Голодна?

Кейтлин колебалась. Она почувствовала, как щеки заливает румянец, сомнение и желание боролись в ней. Наконец она улыбнулась.

— Я помню, ты говорила про напитки, но я сегодня пропустил ланч и голоден как зверь.

— Если ты не заметил, я стараюсь держать себя в руках. — Ее губы изогнулись в легкой усмешке.

— Я заметил, твои усилия похвальны.

— Ой, прекрати. Да, я хочу есть.

— Это хорошо,

я уже заказал столик для нас.

— Смело… — Ее глаза блестели.

— Ровно настолько, насколько это нужно. Сегодня я слишком голоден, чтобы мириться с женскими капризами.

Кейтлин усмехнулась:

— Да, ты умеешь заставить девушку чувствовать себя особенной.

Дакс направился к метрдотелю, но на полпути вернулся и склонился над ней:

— Мы оба знаем, что и как я умею делать.

Даксу так хотелось коснуться ее, он тысячу раз сожалел о том, что упомянул об ужине. Но было уже поздно, так как метрдотель был уже здесь, и Кейтлин, прихватив свою крошечную сумочку, соскользнула со стула. Дакс приобнял свою спутницу за талию, и они устремились к маленькому столику на двоих в углу бара.

Некоторое время Дакс наблюдал за тем, как Кейт сексуально поедает брускетту: отправляет в рот сочные печеные кусочки помидора и непременно облизывает пальцы. Ему следовало отвлечься на что-то, иначе ужин закончится очень быстро.

— Расскажи мне о себе, — попросил Дакс.

Кейт нахмурилась, словно он спросил что-то неуместное, но затем лишь пожала плечами:

— Я — все то, что ты видишь.

— На самом деле? — Он подался вперед, наслаждаясь тем, как участилось ее дыхание. — Тогда я думаю, что ты единственный ребенок в семье. Выросла на ферме. Была капитаном команды поддержки, но тебя разжаловали, так как вскрылся факт твоего мошенничества: ты подкупала судей. Но ты сумела превозмочь это горе и поступила в университет. Еще бы, ты не могла упустить эти замечательные пижамные вечеринки и бои подушками в компании соседок по общежитию.

— Это все? — Глаза Кейт мягко мерцали.

— Поправь меня, если я упустил какие-нибудь особенные моменты, которыми ты гордишься, а главное — те, которых ты стыдишься. Сейчас самое время мне о них поведать.

— Ты правда хочешь это знать? — Она как-то стихла, а между бровями наметилась тревожная складочка.

— Насколько я помню, это ты тут всего назаказывала. — Он откинулся на стуле, предоставляя ей больше места. — Время нужно чем-то заполнить.

И он принялся ждать. Она выдохнула и затем негромко начала:

— Да, ты прав, я единственный ребенок в семье. Нет, капитаном команды поддержки никогда не была. Самым моим большим спортивным достижением были танцы перед зеркалом в спальне с расческой в руках. Выросла неподалеку от Уайонга, там не бывает ферм. — Она нахмурилась и принялась рассматривать ногти. — Мама все так же живет там, в нашем старом доме. Единственное, что роднит нас, — это то, что у нас часто колени в синяках. — Кейт продолжала смотреть на свои руки и качала головой.

— А твой отец? — Вопрос сорвался сам собой, прежде чем Дакс смог себя остановить. Он был удивлен тому, что ему действительно хотелось знать о ней больше.

— У него никогда не было

синяков на коленках. — Она смотрела на него пустым взглядом.

На какое-то время между ними повисло тягостное молчание.

— Мама всегда говорила, что мне достались отцовские локти и нервы. — Кейт повела плечами. — Я считаю, что очень похожа на него. Никогда не мог успокоиться. Бесконечно много путешествовал, был гонщиком, очень хорошим на самом деле. Несколько раз принимал участие в гонках в Дакаре. Он разбился, когда мне было одиннадцать.

То, с какой скоростью она произносила слова, рассказало даже больше. Они с отцом, видимо, были очень близки, настолько, что она до сих пор скучает по нему. Это было полной противоположностью тех отношений, которые когда-либо связывали Дакса с родителями.

— Ну а бои подушками с соседками? — Его голос зазвучал необычайно глухо.

Медленно Кейт подняла на него взгляд:

— Ты представить себе не можешь, какие это были веселые времена. Теперь твоя очередь.

Дакс, все еще стараясь отогнать возникшие видения Кейтлин, скачущей по кровати в одном нижнем белье, услышал собственный голос откуда-то со стороны:

— Здесь я родился, здесь же вырос. Моих родителей нет в живых.

Нет в живых. Это звучало так равнодушно. Совершенно противоположно тому, как на самом деле обстояли дела. Эта трагедия принесла с собой не только потерю, но и поставила все его жизненные ценности с ног на голову.

— О, мне так жаль, я…

— Не стоит. Это дела давно минувших дней. У меня есть младшая сестра Лорен. На самом деле она и была причиной того, что я в тот вечер оказался в клубе. Это был ее день рождения. Она все никак не может понять, что, будучи на пороге тридцатилетия, можно было бы выбрать что-то более изящное и утонченное.

Кейтлин рассмеялась:

— Что-то подсказывает мне, что мы можем подружиться.

Дакс покачал головой:

— Я боюсь представить, что может случиться, если оставить вас двоих в одной комнате.

— Значит, и не стоит. — Кейт всем видом старалась показать, что и не собиралась знакомиться с его семьей.

— Значит, не стоит, — согласился Дакс.

Она начинала нравиться ему все больше и больше.

— Так ты управляешь семейный делом?

Дакс напрягся. Вопрос был банальным, раньше или позже правда бы всплыла. Его фамилия, фонд, состояние были на слуху. Он — единственный наследник и не женат.

Кейтлин была достаточно мудра, чтобы заметить его реакцию.

— Френни, моя подруга, обладает уникальной способностью находить в Интернете все, что ее интересует. В этот же раз она просто хотела быть уверена в том, что я не отправлюсь в бар с серийным маньяком.

— Какие же у меня рейтинги? — Дакс сделал большой глоток воды.

— Френни все устроило, хотя это ни о чем не говорит…

Дакс неожиданно рассмеялся, тугой узел внутри его начал постепенно рассасываться. Он отставил стакан и заглянул Кейт в глаза: в них был лишь праздный интерес, на этот раз он совершенно в этом уверен.

— Я исполнительный директор «Фонда Бейнбридж».

— Это знает даже поисковик. В чем заключается сама работа? — Она отправила в рот очередной кусочек хлеба, сочившегося маслом.