Руку мне дай...
Шрифт:
Наконец Петунья отцепилась от Сева и кинулась в дом.
Снейп остался стоять под деревом, расслабленно прислонившись к молодому стволу.
Лили жадно разглядывала его, поражаясь перемене, произошедшей с бывшим другом за столь короткое время.
Раньше он сутулился, дергался, все время нервно оглядывался по сторонам, постоянно держа правую руку наготове, чтобы выхватить палочку. Такое поведение очень нервировало Лили.
Волосы у Северуса вечно неопрятно свисали вдоль худых щек, даже нос и тот был уныл и скучен… Оживал Снейп только на зельях, да в лаборатории. Ну,
Но стоило им распрощаться, как он опять превращался в не пойми что: шел, сгорбившись, чуть ли не хромая, полы коротковатой мантии били его по тощим щиколоткам, сальные волосы мотались из стороны в сторону…
Девчонки постоянно смеялись над ней и советовали по сто раз на дню послать Снейпа куда подальше. А то позорится сам, и Лили позорит… Ей и самой было непонятно, почему он продолжает так небрежно относиться к себе. Она, конечно, пыталась ему намекнуть, что неплохо было бы мантию новую прикупить, вот на Рождество ей даже удалось его заставить приобрести нечто приличное. Но не могла же она ходить с ним и выбирать ему трусы!
Хотя… может, надо было плюнуть на приличия и все-таки сделать ревизию всего его гардероба? Ну… на правах единственной подруги.
Потому что, судя по беззастенчивости и напористости Петуньи, она вела себя у Снейпа точно так же, как и дома: залезала во все щели и дыры, выгребая оттуда пыль и грязь, выворачивала наружу ящики комодов и тумбочки в поисках грязного белья и наводила повсюду стерильный порядок.
Сестра вполне способна была занудством и приставучестью добиться своего – Снейпу было легче послушаться ее, и не сопротивляться.
Так что, может, именно поэтому сейчас под каштаном стоял вполне приличный молодой человек, в новых синих джинсах, дешевых, не фирменных, но отлично сидящих на длинных ногах, в серо-зеленой футболке, обтягивающей широкие плечи и грудь, и руки у Сева оказались внезапно мускулистыми, и волосы вроде чистые, собранные в хвост на затылке… и весь он какой-то другой… расслабленный, не ожидающий удара в спину. От него так и веяло спокойствием и уверенностью в себе…
Даже лицо изменилось. Он поправился, поздоровел, на щеках появился румянец, нос не кажется таким большим… и пряди черных волос падают на лоб и щеку… Темные глаза равнодушно скользнули по фасаду дома, не задерживаясь, потом Северус вынул какую-то брошюрку из сумки и уставился в нее.
А раньше, бывало, он только и пялился на ее окна, терпеливо ожидая, пока Лили неторопливо соберется и соизволит выйти к нему на улицу…
Почему?
Почему в школе он таким не был?
C чего бы такие разительные перемены всего лишь за полтора-два месяца?
Разве может человек измениться так быстро и так сильно?
Да невозможно это!
Неужели Снейп просто притворялся все это время, для того, чтобы она его жалела и не бросала? А теперь, когда надобность в ней отпала – перестал строить из себя жертву?
А что, известно ведь, что лучшая мотивация для
Сначала-то Северус пытался соответствовать школьным правилам приличия: наглаживал чарами мантию, мыл голову, которая через день опять была жирной, чистил ботинки…
Правда Поттер с Блэком с первого дня учебы не оставляли его в покое, прикалываясь, что гигиена, вода и мыло все равно не спасут его от соплей и жирных волос, да от большого носа. Перебранки перерастали в стычки, набегали сердитые преподаватели и снимали баллы со всех подряд, не разбираясь. Злые мародеры уходя, грозили ему расправой за отработки, и через несколько дней все повторялось вновь.
Через некоторое время Снейп бросил ухаживать за собой и ходил как чучело – просто не обращал внимания на издевки и злые шутки, и на себя в том числе. Такой способ тоже не привел ни к чему хорошему. Поняв, что враг избрал тактику тотального игнора, гриффиндорцы принялись изводить его еще пуще, потому что вышедший из себя слизеринец представлял дивное зрелище.
Северус, вне себя от злости, просто преображался в фурию. И если бы не численное превосходство, то Поттеру, как зачинщику, приходилось бы нелегко. Несколько раз так и бывало. Снейп не обращал внимания на летящие в него со всех сторон проклятия, рвался, как обезумевший хищник, к одной цели – к ненавистному Поттеру. Оба потом оказывались в Больничном крыле. Поэтому мародерами была избрана иная тактика – Снейпа сразу обезоруживали и обездвиживали, и только потом принимались оскорблять и глумиться.
Само собой, Лили была зла и на однокурсников и на друга. Она настойчиво пыталась внушить ему избегать идиотов, но Снейп яростно отстаивал свое право ходить по школе когда вздумается и куда захочется.
Лили психанула на такую тупость и упертость, реакция Северуса бесила ее. Видит же, что к нему лезут и провоцирует, так какого постоянно нарывается… Ходил бы в библиотеку заниматься вместе со своим курсом, а не в одиночку – не было бы проблем, не подстерегали бы его по дороге туда и не избивали! Не слушает ее советов, так нечего потом и жаловаться ей же на отмороженных буйных гриффиндорцев! Она, между прочим, тоже с Гриффиндора!
А уж в этом году, когда она стала старостой курса, стычки между мародерами и Снейпом вообще выводили ее из себя, потому что согласно школьным правилам, она обязана была остановить драку и примерно наказать обе стороны. Но не снимать же баллы со своего собственного факультета! Они уже который год бьются, чтобы получить Кубок Школы и все безрезультатно. А тут собственный друг подставляет ее! Видимо, такого же мнения придерживался и ее напарник Ремус Люпин, закадычный друг мародеров, который вечно делал вид, что ничего особенного не происходит, за что надо было бы снять баллы.