Румо и чудеса в темноте. Книга I

Моэрс Вальтер

– В какой-то степени так можно назвать и докторскую диссертацию.

– Посмотрю-ка я это поближе, – воскликнул Смайк и направился к странному строению.

– Ни в коем случае! – ответил Колибрил. – Она ещё не закончена! Это одна из множества моих неоконченных докторских работ. Недоделанная постройка.

– Ничего страшного! – Смайк продолжал спускаться вниз.

– Пожалуйста, не делайте этого! Давайте лучше осмотрим пару научных окружностей.

Смайк продолжал лететь к зданию. С удовлетворением он заметил, что Колибрил

не пытался управлять его движениями, когда он этого не хотел.

– Мне стыдно, – воскликнул доктор. Его голос звучал умоляюще.

– Да ладно! – засмеялся Смайк. Он всё лучше овладевал техникой иллюзорного полёта и из-за этого ему стало весело. – У-у-ух! – воскликнул он, дважды перекувыркнулся в воздухе, полетел вертикально вниз и нырнул в чёрный покров причудливого строения.

– Пожалуйста, нет, – простонал Колибрил ещё раз, но Смайк уже исчез в докторской диссертации.

– У-у-ух! – воскликнул Смайк и его задорный крик понёсся по тёмному лесу.

– У-у-ух! – ответил ему филин издалека.

Смайк и Колибрил продолжали стоять, как замороженные. На месте огня остались только тлеющие угли и лишь матовое желтоватое сияние освещало поляну.

– Пожжалста, нт! – пробормотал Колибрил.

Румо сидел опёршись спиной о дерево. Его подбородок упёрся в грудь, из уголка губ у него сползала тоненькая ниточка слюны, он храпел. Он спал и ему снился сон. Ему снилась любовь.

Докторская диссертация

Смайк нырнул. Он нырнул в темноту, в черноту, как-будто в бочонок полный чернил. Он слышал вперемешку сотни, тысячи голосов, он не понимал почти ни слова, но это звучало, будто кто-то монотонно читал научные формулы и определения. Но вдруг голоса пропали и он снова смог видеть – он находился внутри купола, паря, окружённый рассеянным светом, в середине огромного собора. Смайк огляделся вокруг. Сверху он не видел пола – помещение внизу терялось в постепенно сгущающемся мраке.

Недостроенные стены возвышались оттуда, будто из тумана, винтовые лестницы появлялись как-будто ниоткуда, в башнях не было окон. Это было похоже на недостроенный новый дворец, у хозяина которого закончились деньги.

– Мне стыдно, – сказал Колибрил, – я не люблю, когда кто-то видит мои ещё не готовые вещи. Это всё выглядит таким недоработанным.

– Безобразие! – воскликнул Смайк, – это наинтереснейшие руины, которые я когда-либо видел.

– Это – строение мыслей, – ухмыльнулся Колибрил. – Моя вечная стройка. Полуготовые теории, руины идей. Я сомневаюсь, что доведу когда-либо эту диссертацию до конца.

Клубок серых змей, двигаясь по куполу, пролетел мимо Смайка. Они не были по-настоящему осязаемыми и Смайка возникло ощущение, будто эти червяки состоят и мельчайших, чёрных частиц. Удивлённо наблюдал он за ними.

– Сноски, – объяснил Колибрил, – они назойливы, но неизбежны в докторской работе. И они нужны в огромном количестве.

Смайк прочитал:

Cтр.244:

Проф.Докт.Абдул Соловейчик, "Флоринтское орнаментирование глав и его влияние на замонийское волыночное барокко в период правления Регонама Салиаса III", стр. 4567-4896. Гралсунд, Издательство Соловейчика.

Смайк рассмеялся, из-за чего оскорблённая сноска отлетела обратно к своим товарищам. Они зашушукались, завертелись и затем вся стайка, хихикая, исчезла в темноте.

Раздался грохот, как-будто кто-то высыпал камни из вагона, и из мрака снизу вверх вытянулась, как побег спаржи, чёрная башня. Едва она закончилась строится около неё возникла ещё одна, но в два раза ниже.

– Видите? – воскликнул доктор, – Даже сейчас я не могу перестать над ней работать. Это две новые идеи, опровергающие главный тезис.

– А как звучит тема вашей диссертации? – спросил Смайк.

– "Влияние Несуществующих крошек на замонийскую микромеханику",- резко ответил Колибрил.

– Ага, – сказал Смайк, – звучит захватывающе.

– Нет, – усмехнулся Колибрил, – не звучит. Это звучит странно и совершенно безнадёжно. Но всё равно спасибо.

– Опять вы что-то утаиваете!

– Тут вы правы. Поверьте мне, за этой темой, вероятно, скрывается решение наших важнейших проблем.

– Какие проблемы вы имеете ввиду?

– Ну, к примеру, процесс умирания. Смерть.

– Хо-хо! – засмеялся Смайк. – А не замаскированный ли вы алхимик?

– Я учёный, а не шарлатан, – голос Колибрила звучал деловито и уверенно. – Здесь не варятся отвратительные эликсиры и дохлые жабы не обрабатываются электричеством. Здесь занимаются измерениями. Точнейшими, мельчайшими измерениями.

– Измерениями? Чего?

– Да, чего, собственно говоря? Фактически я измеряю то, что уже давно не существует. Я измеряю Несуществующих крошек.

Опять Соловейчик

В одном из соседних коридоров послышался шум. Смайк посмотрел туда и не поверил своим глазам – к нему из темноты шёл профессор доктор Абдул Соловейчик. Он невнятно бубнил себе что-то под нос, тут он был прозрачным и в четыре раза больше, чем в обычной жизни. Эйдет не обратил на Смайка никакого внимания, а просто продолжал идти дальше, перешагнув через него, и пропал в тумане купола. Смайк протёр глаза.

– Это был на самом деле Соловейчик? – неуверенно спросил он.

– Нет. Да. Нет. Ну, в какой-то степени… это было воплощение одной из докторских диссертаций Соловейчика, а именно: "Применение биполярных линз в многократных предписаниях". Она мне срочно нужна для теоретической надстройки.

– Это была тоже диссертация?!? Но почему она выглядит как существо?

– Они могут принимать различные образы, – ответил Колибрил. – Это зависит от их качества. Все докторские диссертации Соловейчика похожи на него, он – сильная личность, это его стиль. Их ни с чем не спутаешь.