Руна смерти
Шрифт:
Ведь все в тему!
Я заметно приободрился и решил посмотреть, что будет дальше. В конце концов, даже в орловских бумагах не сказано, что вызванный дух – обязательно злодейский. Так зачем же раньше времени дергаться?
Я неторопливо поднялся к столбу и устроился в первых рядах партера: уселся на плоский камень и стал терпеливо ждать развития событий.
Если это сон, то как раз – время. Серега ведь упрямо настаивал именно на полуночи!
Я не ошибся. Руна на моем рюкзаке уже не светилась, а полыхала
– Эмиттер, – пробормотал я, пытаясь сообразить, что же это за штучка.
Значение слова уплывало, я никак не мог сообразить, что такое «эмиттер». Что-то смутно вертелось в голове, но…
Камнем застывший Витек вдруг вздрогнул и медленно развернулся ко мне лицом. Я невольно поежился: сон все больше приближался к канонам современного триллера. Счастье, я насмотрелся их вволю. Более слабонервного человека давно бы удар хватил.
Я с мрачной готовностью уставился на несчастного Витька. Глаза его странно бегали, жутковато и бессмысленно. Наверное, в попытке сфокусироваться.
Наконец Витьку это удалось: он меня увидел. Открыл рот и пренеприятно захрипел. Абсолютно невнятно, ни слова не понять.
Я торопливо сказал:
– Не торопись. Еще есть время. Как там у вас положено: до первых петухов? Или до восхода солнца?
Лицо лже-Витька перекосило. Я почему-то воспринял это как попытку улыбнуться и тоже растянул свои губы в ответном оскале. Чей смотрелся приятнее, судить было некому.
– Э-э… – затянул неведомо чей дух. – О-э-а…
Но губы Витька все еще прыгали, и он замолчал.
Ближайшие несколько минут мне пришлось наблюдать, как дух корчил невероятные гримасы, безуспешно стараясь подчинить себе чужие лицевые мускулы. Хекал, сипел, вращал глазами и брызгал слюной.
Картинка оказалась не из тех, что хочется смотреть по второму разу, и я брезгливо поморщился. Лже-Витек криво усмехнулся и, наконец, невнятно проскрипел:
– Стр-р-ранные людишки ныне пошли…
Я счел нужным обидеться:
– Почему это?
Дух немо зашлепал губами. Потом сделал очередное усилие и уже довольно внятно спросил:
– Ты меня не боишься?
Я пожал плечами:
– А должен?
Теперь сделал попытку пожать плечами дух, и Витек едва не скатился с холма.
– Поосторожнее! – сердито воскликнул я. – Чужое ж тело!
Дух широко раскрыл рот. Я тоскливо подумал, что фантазии у меня маловато, я – не Серега Орлов. Вот и контакт получается каким-то скучноватым, совершенно не страшным. А ведь как обещающе начинался…
Я протяжно зевнул и поинтересовался:
– Ты кто?
Дух зачем-то привстал на цыпочки и пробулькал раздраженно:
– Ка-какая разн-ница?!
Мы помолчали, угрюмо рассматривая друг друга. Я равнодушно пробормотал:
– Не хочешь, не говори. Подумаешь!
Духу мои слова чем-то не понравились. Он смерил меня прямо-таки инквизиторским взглядом и зашипел –
Я заинтересованно хмыкнул: столб уже вовсю полыхал фиолетовым, не хуже руны на моем рюкзаке.
Я сидел на камне и меланхолично размышлял: «Бесится. И чего, спрашивается? Что я такое сказал? Может, обиделся? Да, наверное. Духов полагается бояться, а я… Нет, точно, обиделся. Он же не знает, что я знаю, что я сплю…»
В последнем предложении я как-то подзапутался, но все же пришел к мысли, что даже во сне гостей нужно уважать.
Я решил подыграть пришельцу. Старательно затрясся, благо это оказалось нетрудно – я совершенно окоченел – и тонюсеньким голоском пропищал:
– Что тебе от меня нужно?! Я боюсь!
Лже-Витек начал разворачиваться в мою сторону, и я похвалил себя за неплохую идею. Задрожал еще сильнее и лихорадочно забормотал:
– Мне страшно, страшно, страшно…
– Молчи, фигляр! – вдруг разъяренно взвизгнул дух. – Пожалеть меня решил, несчастный?!
Глаза Казанцева странно запульсировали. Он вытянул в мою сторону руку с судорожно подрагивающими пальцами, и мне стало неуютно. Казалось, я присутствую на любительском спектакле, и занятые в нем актеры талантом отнюдь не блещут.
Дух торжественно пообещал:
– Сейчас тебе действительно станет страшно!
– Ой, да ну ли? – недоверчиво пробормотал я. Поднапрягся, вспоминая высокопарные Сережкины речи, и выкрикнул: – Ты не видел наших триллеров, дилетант! Куда тебе с ними тягаться? – Я фыркнул. – Тоже, ископаемое на мою голову! Дух замшелый…
И сглазил. То есть, для начала, дух малость растерялся. И даже, сдвинув брови, заскрипел озадаченно:
– Триллер? Это кто ж такой? Что-то не припомню. Немец, наверное. Точно, немец, корни немецкие…
Он пожал плечами и сурово уставился на меня. Я внимал. Лже-Витек одобрительно кивнул и сказал:
– Я говорю, ты слушаешь. Так правильно! Времени мало. Лето. Скоро солнце встанет.
Теперь кивнул я. Это понятно. Все шло по стандартному сценарию. Петухи или солнце – без разницы. Всякая нечисть должна исчезать с рассветом, это классика.
Дух подбоченился и с пафосом выдал:
– Ты меня вызвал, и вот я здесь!
– Я не вызывал, – возразил я.
– А руна?!
– Это Сережкина работа! – открестился я, решив даже во сне придерживаться истины.
– Неважно, – сдвинул брови лже-Витек. – Вещь принадлежит тебе?
– Ну?
– Считается, что вызов – твой, – безапелляционно заявил дух. – Я связан только с хозяином вещи, на которой начертана руна.
– Э-э…
– Чего тебе еще, несчастный?!
– Во-первых, я не несчастный, – неожиданно разозлился я. – Меня Сашком зовут, чтоб ты знал. – Я пренебрежительно сплюнул духу под ноги. – А во-вторых, если ты со мною связан, зачем тогда к Витьку прицепился? Он-то здесь при чем?